Его ухмылка медленно расползается по лицу. В глазах мелькает тёмное пламя.

— Тогда в субботу у нас с тобой планы. Закрытый клуб. Никаких ограничений. — Он подходит ближе, встаёт ко мне под душ прямо в одежде, которая тут же намокает, и наклоняется к моему уху. — Ты доверяешь мне?

Я не знаю, что сказать. Мое сердце пропускает удар.

Доверяю ли?

Я не знаю, но хочу. Хочу довериться. Хочу забыть обо всём.

С ним мне нравится делать это.

— Тогда не передумай, Лиля, — его губы касаются моей щеки. — Ты мне обещала.

Илья наклоняется и целует меня, а потом выходит из душа, и через пару минут я слышу щелчок входной двери.

Я выхожу из дома, ощущая легкую дрожь в руках. Сердце колотится так, что, кажется, будто на ребрах изнутри появятся трещины. Ладони влажные, дыхание глубже, чем обычно

Я сказала Роману, что у меня вечерние занятия в художественной школе, а после них я заеду к сестре. Он кивнул, даже не усомнившись. Мы с ним недавно обсуждали, что с Любой я общаться не перестану, ведь она моя родная сестра, и мы всегда были близки. Но я обещала, что наши с ним отношения и внутрисемейные дела я с Любой обсуждать не буду.

Всё складывается слишком гладко, и от этого меня накрывает странное ощущение — смесь облегчения и страха. Я лгу мужу, обманываю, скрываюсь, и всё ради одной встречи. Ради Ильи.

Я ставлю машину на парковке у торгового центра, выхожу, проверяю, не наблюдает ли никто из знакомых, и ловлю такси. Схема уже отработана.

Мой путь — в квартиру Ильи. С каждой минутой приближения к нему внутри разрастается какое-то лихорадочное возбуждение. На грани с паникой.

Такое состояние ведь не норма, да? Жить с таким пульсом то еще испытание.

Когда я захожу в его квартиру, он уже ждет. Прислонившись к стене, с ленивой улыбкой, но глазами, в которых горит что-то опасное. Что-то, что обещает мне совершенно новую грань реальности. Каждый раз. При каждой нашей встрече.

— Ты дрожишь, — он подходит ближе, касается пальцами моего подбородка. — Боишься?

Я сглатываю. Я ведь действительно боюсь.

Но чего именно? Того, что Роман узнает? Или того, что мне слишком нравится эта игра?

— Нет, — выдыхаю, но мой голос звучит недостаточно убедительно.

— Врешь, — усмехается он и медленно наклоняется, чтобы коснуться моих губ. Поцелуй короткий, но прожигающий. Я делаю шаг вперёд, но он останавливает меня, удерживая за талию.

— Я бы с удовольствием взял тебя прямо сейчас, — произносит он, его голос обволакивает, гипнотизирует, заставляет дыхание сбиться. — Но я не хочу отнимать у тебя впечатления от сегодняшнего вечера.

Я моргаю, тяжело вбирая воздух в лёгкие. Этот вечер.…

— Мы действительно туда идем? — шепчу я, словно сомневаясь в реальности происходящего.

Нет, даже не так. Вот так: Я действительно туда иду?!

— Конечно, — его пальцы ласково скользят по моему затылку, зарываются в волосы. — Ты ведь хочешь узнать, что значит "пожёстче", верно? Ну или хотя бы посмотреть.

Щекотка внутри становится огненной. Я вспоминаю его слова. Помню, как тогда внутри всё сжалось от этих обещаний.

Опускаю глаза, пытаясь найти в себе хоть каплю благоразумия.

Что же я творю? Что это за воздействие такое?

Меня словно опоили чем-то, но я-то знаю, что это не так.

Хочется крикнуть: “Ох, Лиля, остановись! Одумайся!”

Но ладонь Ильи ложится мне на шею, лёгкий нажим пальцев заставляет меня снова встретиться с ним взглядом.

— Я обещаю, тебе понравится, — его голос скользит по моей коже, проникает под нее. — Просто доверься мне.

И я понимаю, что уже давно перешла ту черту, за которой можно остановиться.

Я доверяю ему. Да.

— Хорошо, — шепчу, и его губы растягиваются в самодовольной ухмылке.

Я не уверена, осознаю ли я, во что ввязываюсь. Но одно знаю точно — обратно пути нет.

Да его давно уже нет.…

Телефон Ильи вибрирует, издавая короткий, но настойчивый звук. Он смотрит на экран, хмурится, затем поднимает взгляд на меня.

— Мне нужно выйти. Это по работе, — говорит он, наклоняясь ко мне. Губы касаются моих, горячие, влажные. Его рука на моей талии сжимается чуть крепче, словно обещание, что он скоро вернется.

Я киваю, стараясь не подать виду, что мне страшно остаться одной в его квартире. Страшно остаться наедине с собой и передумать.

Илья уходит, а я слышу, как за дверью щёлкает замок.