Все девочки замерли от неожиданности, а затем зал взорвался аплодисментами, все, побросав таблички, бурно аплодировали и громко вопили от радости. Казалось, спортзал вот-вот рассыплется от такого шума. Девочки не ожидали, что Джеки не только про них вспомнит, но ещё и точно назовёт их школу. Эмма, которая в это время находилась за кулисами, услышала, как кто-то рядом прокомментировал:

— Во даёт Джеки Чан!

— И как он такое придумал! Какой молодец!

Когда Джеки допел и спустился со сцены, Эмма спросила:

— Как ты узнал, что эти дети — из Женской школы № 1?

Джеки загадочно улыбнулся:

— Когда я только начал работать постановщиком боевых сцен, меня ещё никто не знал. Я снимал фильм на Тайване, и две девочки из этой школы приходили на съёмочную площадку, хотели договориться со мной об эксклюзивном интервью, чтобы опубликовать его в школьной газете. Помню, они были одеты в школьную форму, она была белая с зелёным, очень броская. Девочки были скромные, хорошенькие и приятные в общении. Мне всегда были симпатичны такие интеллигентные и утончённые девушки, общение с ними глубоко впечатлило меня, и я очень благодарен им за то интервью. Сегодня, стоя на сцене, я с первого взгляда узнал эту форму и понял, что девочки — из той школы.

Когда Эмма рассказывала историю, к нам подошёл Джеки. Мы стали его подкалывать:

— Джеки, у тебя врождённый талант в обращении с девушками!

— Это не врождённый талант, это всего лишь показатель того, насколько искренна твоя забота об окружающих, — серьёзно ответил Джеки.

Джеки любит говорить девушкам что-то приятное — это, похоже, вошло у него в привычку.

— Вау, ты сегодня одета совсем как кукла Барби!

— Эту шоколадку я принёс специально для тебя.

— Вау, эта юбка так здорово подчёркивает твою прекрасную фигуру.

Все эти комплименты выскакивают у него словно сами собой.

Однажды я отправилась с ним в командировку и в дороге спросила у него:

— Джеки, какие девушки, по-твоему, самые красивые и привлекательные?

Он улыбнулся:

— По правде говоря, я с детства пользуюсь успехом у женского пола. В школе пекинской оперы одна из старших сестёр, помощниц учителя, была особенно добра ко мне, но я в то время ещё ничего не понимал. Когда я вырос и стал работать каскадёром, мы с другими каскадёрами после работы обычно шли в какой-нибудь ночной клуб. В возрасте чуть старше 20 лет я вдруг резко стал знаменитым и богатым, и девчонки липли ко мне, как мухи, они мне буквально не давали прохода. За столько лет у меня уже взгляд «замылился». Я видел слишком много красоток — и китаянок, и иностранок. Сейчас я уже не могу выделить для себя какой-то идеал красоты.

Многие представляют себе Джеки Чана крепким суровым мужчиной, но те, кто близко знаком с ним, знают, что это человек с мягкой душой, не способный никому отказать.

Друзья и знакомые часто шутят, что самое эффективное — это расплакаться перед Джеки. Однажды вечером на съёмках фильма «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак» во Франции по возвращении в отель Джеки застал одну из своих сотрудниц всю в слезах. Она выглядела очень расстроенной.

Он спросил, что случилось. Оказалось, у неё украли ноутбук. Потом съёмки во Франции закончились, и большая часть команды вернулась в Гонконг, и в первый же рабочий день в офисе та сотрудница обнаружила на своём столе новенький ноутбук.

А вот ещё один случай. Одна подруга Джеки плакалась Дороти[169], что у неё пропал айпад. На следующий день Джеки купил и подарил ей новый айпад. Если у кого-то из коллег в офисе Джеки потерялся мобильник или фотоаппарат, Джеки обязательно подарит новый. Когда мы с Дороти заговорили на эту тему, она стала меня подначивать:

— Момо, ты в следующий раз пусти слезу и скажи Джеки, что потеряла какой-нибудь там айфон или айпад, он тут же подарит тебе новый.

Когда подошли к концу съёмки фильма «Доспехи Бога 3: Миссия Зодиак» и кто-то произнёс: «Джеки, съёмки окончены!», этот крепкий суровый мужчина вдруг залился слезами. Стесняясь плакать при всех, он торопливо протиснулся к своей машине и спрятался внутри. Там он сидел, пока не успокоился, а потом вышел, чтобы вместе со всеми открыть шампанское и отпраздновать.

Позже я спросила его:

— Почему ты тогда заплакал?

— Я столько лет снимаю кино, я снял множество фильмов, но лишь сейчас окончание съёмок меня настолько взволновало. И это вовсе не те причины, о которых вы могли бы подумать: что это сказывается возраст или что работа была очень тяжёлая. Просто я вдруг осознал, со сколькими трудностями мне пришлось столкнуться. В ходе съёмок возникало множество противоречий и разногласий. Сегодня один недоволен, завтра другие разводятся, и у каждого своя правда, и невозможно категорично сказать, кто прав, кто виноват. Мне приходилось занимать позицию посредника и улаживать ссоры, хотелось, чтобы все были довольны. Меня всё это изрядно вымотало. В тот день, когда объявили об окончании съёмок, я вдруг почувствовал себя несправедливо обиженным.

Один коллега, который много лет проработал с ним бок о бок, рассказал мне:

— Джеки — такой человек, который всегда чувствует себя чем-то обязанным. Если он знает, что у кого-то проблемы, он не может спокойно оставить их в стороне и продолжать работать. При этом он никогда ни на что не жалуется, тянет эту лямку до конца, и только когда чувствует, что его силы исчерпаны, просит кого-то другого вмешаться и решить проблему.

Джеки рассказал мне об одном случае — таком чудном, что не знаешь, плакать, или смеяться. Дело было в тот год, когда он готовился снимать фильм «Шанхайский полдень»[170]. Он искал актрису на главную роль, и ему хотелось, чтобы это было новое лицо, актриса, с которой он никогда раньше не работал. Он сказал ассистенту режиссёра: