Черт возьми, вот чего Игорек не ожидал здесь услышать, так это «Сектор Газа». А мужичок неплохо так пел, если и хуже оригинала, то совсем незначительно. А может, это выпитая водка внутри Дроздова так же «говорила», как в свое время граненый стакан с покойным фронтменом группы. К гитарным аккордам неожиданно присоединился один из баянов, а мужичок, повысив голос, самозабвенно продолжил:

— В жизни я встречал друзей и врагов.

В жизни много всего перевидал.

Солнце тело мое жгло, ветер волосы трепал,

Но я смысла жизни так и не узнал, а-а!

Солнце тело мое жгло, ветер волосы трепал,

Но я смысла жизни так и не узнал…

После этих слов мужик замолчал и залпом бахнул налитую в стакан солидную дозу водяры. Даже не поморщился, зато это с превеликим удовольствием за него сделала та толстая баба. Если точно — жена, чувствую, что мужика завтра ждет не только головная боль, но и семейные разборки.

Несмотря на то, что бухнувший мужик сошел с дистанции, эстафетную палочку, выпавшую из его рук, подхватил муж Катерины — Борис. Бригадир лесорубов эффектно затянулся и, выпустив из ноздрей в ночной воздух струю сизого дыма и обняв Катерину, продолжил:

— Дым от сигарет мне резал глаза,

Мои внутренности спирт обжига-ал.

Много в жизни я любил, много в жизни презирал,

Но я жизни все равно не узнал, а-а.

Много в жизни я любил, много в жизни презирал,

Но я жизни все равно не узнал.

А дальше к песне присоединились все присутствующие гости, которые, к удивлению Игорька, тоже знали слова:

— Не искал покоя я, видел Бог.

И не раз я покидал родной дом.

Выбирал я пред собой сто путей и сто дорог,

Но конкретной выбрать так и не смог, а-а.

Выбирал я пред собой сто путей и сто дорог,

Но конкретной выбрать так и не смог.

Вместе с остальными пел и Тимоха, в честь которого его родня и устроила эту грандиозную попойку. Но едва пошел последний куплет, все резко замолчали, а его одинокий голос, напротив, продолжал звучать:

— Выйду я на перекресток дорог…

Паренек запнулся от неожиданности, но на него шикнули, типа «не порть песню, Тимка», и он, недовольно качнув головой, продолжил, слегка запинаясь, время от времени, словно вспоминая позабытые слова:

— Я свободный воздух грудью вдохну.

Я смахну с лица рукой огорчения слезу,

Буду ждать свою счастливую весну, а-а.

Я смахну с лица рукой огорчения слезу,

Буду ждать свою счастливую весну.

Вернувшись домой (да-да, жилище родни почившего Тимохи я уже по праву считал своим домом), я пребывал в некой эйфории, что все проблемы моей прошлой жизни удалось разрешить. Али-Баба сберег доверенный ему общак даже после тридцати лет прошедших с моей смерти. Он не нарушил данного слова, не скрысятничал, хотя имел на то вполне веское основание.

Теперь я буду считать его только дедом, без всяких посторонних мыслей. Да и вообще, как сказала Лукьяниха, буду считать себя заново родившимся, и постараюсь никогда не совершать ошибок прошлой жизни. Все, нет больше законного вора Семена Метлы! Он умер, и пусть покоится с миром!

Мы с дедом вернулись к столу, и я с аппетитом налег на закуски, позволяя себе время от времени пригубить немного спиртного. Совсем чуть-чуть — настроение у меня и без этого находилось на недосягаемой ранее высоте, и не нуждалось в дополнительном стимулировании.

Когда за столом затянули «Черного ворона», я с превеликим удовольствием присоединился к честной компании. Эх, давненько же я не пел! Хоть, порой, мне очень этого хотелось. Но солидный статус воровского авторитета довлел надо мной все последние годы.

А вот когда мужичок из бригады Борькиных лесорубов затянул прежде незнакомую мне песню, которая просто один в один перекликалась с моим нынешним состоянием, я неожиданно осознал, что тоже ему подпеваю. Слова сами собой выскакивали из откуда-то глубин моего подсознания, что я на мгновение даже опешил.

А уж когда деревенские «певцы» меня и вовсе подставили, оставив заканчивать песню в одиночестве, я растерялся поначалу, но слова никуда не исчезли — ведь я тоже, в какой-то степени, ждал сейчас «свою счастливую весну». Надеясь, что она обязательно придет.

У меня была только одна версия, откуда я мог знать эти слова — я получил доступ к какой-то части Тимохиной памяти. И из-за моего морального состояния слова песни выпрыгнули на поверхность, как чертик из коробочки. Подождем немного, мне спешить некуда, может, и еще чего всплывет?