Заливаясь слезами, домовиха кинулась хозяину в ноги, бормоча слова благодарности и признательности. Похоже, ей очень тяжело далась разлука с Краучами, раз она готова была простить смерть «старого хозяина».

– Не хочу мешать столь трогательному моменту воссоединения, но у Вас мало времени, Барти, – поторопила ученица. – Скоро вернётся директор.

– Ты права, – кивнул волшебник решительно. – Иди, тебя никто не должен видеть здесь. Дальше только моя забота.

– Как скажете, – кивнула девочка, чувствуя странное опустошение, – Барти.

Она взялась за ручку двери, когда Крауч настиг её и, рывком развернув к себе, прижал, обнимая. От Пожирателя Смерти почему-то меньше всего ожидаешь проявления таких эмоций как благодарность или признательность, тем удивительнее девочке было ощущать неловкое поглаживание по спине. Уткнувшись лицом в растрёпанные волосы слизеринки, мужчина на какое-то мгновение замер, точно впитывая в себя живое тепло её тела.

– Спасибо, Эйваз. За всё, что ты сделала для меня. Я не забуду этого, клянусь, – хриплый шёпот пошевелил и без того растрёпанные волосы девочки. Барти отстранился так же быстро, как и налетел. Глаза его горели лихорадочным огнём, а губы кривились, как будто он сдерживал огромное количество эмоций. – Думаю, тебе лучше провести эту ночь в больничном крыле.

Маргарет ошарашено кивнула и, наконец, покинула кабинет. В ушах гулко стучал пульс, а щекам отчего-то было почти нестерпимо жарко. Каким-то мистическим образом ей никто не попался на пути в больничное крыло. Помфри выглянула из своего кабинета, когда Маргарет почти добралась до своей койки. Колдомедик налетела на девочку с упрёками и едва ли не силой переодела её в пижаму и уложила обратно в постель, буквально заставив проглотить зелье сна без сновидений. Эйваз покорно выпила снадобье и, наконец, заснула, оставив все переживания на завтра.

Уже сильно за полночь её разбудили голоса. Отделённая ширмой она могла видеть лишь тени, что давал слабый свет ночника на чьей-то кровати. Несколько людей сидели возле такой же как у Маргарет больничной кровати. Но кричали вовсе не они.

– Где Дамблдор? – слизеринка без труда узнала голос Фаджа. Похоже, он едва сдерживал раздражение.

Маргарет негромко фыркнула, поражаясь логике Министра. С какой стати директору школы быть здесь, в больничной палате. Разве что Поттер тут, но даже в этом случае, вряд ли Дамблдор бы лично дежурил у постели героя. У него и без того полно дел.

– Его здесь нет! – сердито ответила женщина, в которой Эйваз узнала Молли Уизли. Её догадки подтвердились – у постели Поттера сторожили преданные люди директора, но не он сам. – К вашему сведению, министр, это больничная палата, а не директорский кабинет! Вам не кажется, что Вам было бы лучше…

Договорить набравшая обороты волшебница уже не успела – дверь распахнулась, впуская Дамблдора (Маргарет успела рассмотреть полу его мантии, прежде чем он подошёл к говорившим).

– Что случилось? – резче обычного спросил он. – Почему Вы, Корнелиус, беспокоите больных? Минерва, я удивлен… я же просил Вас вернуться к Краучу…

– О, в этом больше нет ни малейшей необходимости, Дамблдор! – неожиданно визгливо воскликнула МакГонагалл. – Министр позаботился обо всём!

– Моя дорогая! – Фадж был в такой ярости, что, похоже, едва сдерживался, чтобы не начать откровенно хамить всем присутствующим. – Вы забываетесь! Поскольку я являюсь Министром Магии…

Договорить ему МакГонагалл не дала, разразившись очередной гневной и обличительной тирадой, из которой Маргарет поняла только то, что когда профессор трансфигурации вернулась с поручением Дамблдора – охранять было уже некого. Дементор выпил душу Крауча и, по велению Министра, транспортировал его тело обратно в Азкабан. Маргарет упала обратно на постель – Краучу удалось сбежать и, по всей видимости, подправить воспоминания Фаджа. Препирательства длились и длились. Министр отказывался верить в возвращение Волдеморта, называя всё происходящее выдумкой «неадекватного мальчишки» и потакающего его россказням Дамблдора. Наличие признания Крауча тоже ни о чём ему не говорило – он полагал, что Пожиратель Смерти тронулся умом и сам уверовал в то, что говорит со своим погибшем тринадцать лет назад хозяином.

Грете было смешно от нелепости ситуации. Ей вдруг подумалось, что даже заявись Волдеморт сейчас сюда, в Хогвартс, Министр будет тыкать в него пальцем и говорить, что того не существует. Она готова была аплодировать творящейся вакханалии, когда услышала негромкий, будто бы даже надломленный голос декана. Поднявшись на подушках, девочка выглянула из-за ширмы, пользуясь тем, что её угол палаты не освещается, а все собравшиеся увлечены спором.

– Вот, – профессор Снейп решительно шагнул вперед, одним рывком задрал рукав мантии и подсунул своё предплечье прямо под нос Фаджу. Министр отшатнулся, как от чумы. На бедной коже метка казалась уродливой кляксой, воспалённой по краям. Маргарет тяжело сглотнула ком в горле. – Вот, смотрите. Черная Метка. Уже не такая четкая, как, скажем, часа полтора назад, но различить ее все же вполне реально. Темный Лорд впечатал свой знак в руку каждого Пожирателя Смерти. Именно так мы узнавали друг друга, с её помощью Темный Лорд призывал нас к себе. Когда он касался Метки на руке Пожирателя Смерти, все остальные должны были немедленно явиться к нему. Весь этот год она становилась все более четкой. У Каркарова также. Как Вы думаете, министр, отчего Каркаров бежал сегодня? Мы оба чувствовали, как горит Черная Метка, и оба знали, что ОН вернулся. Каркаров боится мести Темного Лорда, ведь он предал слишком много верных тому сторонников, и Волдеморт вряд ли примет его с радостью.

Фадж отступил от Снейпа ещё на шаг, похоже, не слыша ни слова из сказанного. Он не мог отвести взгляда от уродливой отметины на руке зельевара. Наконец, поборов отвращение и страх, Министр посмотрел на Дамблдора.

– Я не знаю, чего добиваетесь Вы и Ваши сотрудники, Дамблдор, но я услышал сегодня достаточно бредовых историй! Добавить мне нечего, – прошептал он срывающимся голосом. – Завтра я свяжусь с Вами, Дамблдор, чтобы обсудить вопросы руководства школой. А теперь, я должен вернуться в Министерство.