Андрей

Сердце бешено отбивало лихорадочный ритм. Кровь кипела, обжигая изнутри. Никогда, ни при каких обстоятельствах нельзя протягивать руки к сокровищу дракона! Это аксиома, высеченная в самой его сути, и ему совершенно всё равно, кто это делает: целитель средней руки — слуга министра, плетущий интриги за спинами честных граждан, или специальный агент королевской секретной службы, обученный убивать.

Чужое заклинание, сковывавшее движения, я сбросил, едва драконья кровь взбунтовалась и запустила частичный оборот, наделяя меня недюжинной силой. Я понятия не имел, как это получилось, и разбираться было не время. Главное — результат, а он был впечатляющим. Агентов, посмевших угрожать моей паре, я раскидал как глупых щенков, посмевших зарычать на огромного ящера. Обыскал всех и забрал все артефакты, пока фальшивые выпускники валялись без сознания, связал драконьими путами, которые не разорвать никакими чарами. Собирался освободить Олесю и уже сделал к ней пару шагов, как с неба что-то упало, звякнуло о камень, и от него повалил густой ядовито-зелёный дым, окутывая всё зловещим маревом.

На раздумья не было времени. Чутье кричало об опасности, а от леденящего душу дурного предчувствия и страха за мою истинную пару дракон полностью взял верх над человеком. Полный оборот наполнил тело неистовой мощью. Подхватив свое сокровище лапой, я стремительно взмыл в небо, рассекая воздух мощными взмахами крыльев и унося драгоценную ношу подальше от опасного колдовства. Не было ни малейших сомнений в том, что это натуральное зло. На Древнем пласте, тем более в проклятой деревне ведьм, другого быть и не могло.

Я уносил нас все дальше, но острым драконьим глазом успел увидеть невероятное: дым добрался до Лики, и она исчезла, словно ее никогда не было; окутал тела поверженных агентов — и они тоже растворились в зеленой мгле; а когда затянул разрушенную гробницу, то камни, повинуясь невидимой силе, начали перемещаться, возвращая строению первозданный вид, будто кто-то повернул время вспять. Что за дьявольская магия у этих ведьм? То колодец в другую реальность, то временные петли!

От переизбытка удивления и осознания масштаба происходящего я не заметил, как пролетел над всеми оставшиеся деревни без каких-либо портальных дверей и оставил Древний пласт позади! Очнулся от оцепенения над высокими заснеженными горами, когда увидел внизу знакомую корзину и полуспущенный воздушный шар. Вокруг них суетились люди: возница всё-таки раздобыл магов воздуха, чтобы починить дорогое средство передвижения. Они увидели меня и принялись тыкать в небо, раскрыв рты от изумления.

Но тут я почувствовал слабое шевеление в лапе и понял, что нужно немедленно снижаться. С Олеси спали чары, и она подавала мне знак. Отлетев подальше от людей, я опустился на небольшое зелёное плато и аккуратно поставив свою драгоценную истинную на землю.

— Ох, Андрей! Какой кошмар! — тут же запричитала Олеся, схватившись за голову и глядя на меня полными слёз глазами. — Я так испугалась! Ты не представляешь, чего мы с тобой избежали! Но как жаль, что твой рюкзак остался там! У тебя же там были мозги сфинкса! Но это ладно. Где мы здесь возьмём тебе одежду? И что нам теперь вообще делать?!

Я немного подумал и легко вернул себе прежний облик. Кости перестали трещать, чешуя исчезла, крылья растворились в воздухе, оставив лишь лёгкий зуд в спине. Олеся вскрикнула от неожиданности и поспешно отвернулась, закрыв лицо руками.

— Между прочим, ты обещала меня поцеловать, — напомнил я с усмешкой, добавляя ей смущения.

Именно мысль о поцелуе и сладостное предвкушение помогли мне оба раза обернуться человеком.

Олеся сбросила с плеч огромный рюкзак, порылась в его бездонных недрах и достала длинную белую рубаху с кокетливыми кружавчиками.

— Вот, хоть вокруг бёдер оберни, и я сразу же тебя поцелую, — пробормотала она, протягивая мне рубашку из-за спины.

Скромница моя! Криво улыбнувшись, я взял тонкую вещицу и небрежно обернул ее вокруг бедер, прикрыв самое ценное.

— Готово. Жду, — сообщил я и раскинул руки (одну, правда, так и оставил в кулаке).

Олеся медленно повернулась, опустила взгляд, а потом и вовсе закрыла глаза, вытянув губы трубочкой.

Я не стал требовать от неё большего, понимая, что она и так переступила свои границы. Просто шагнул к ней, обнял крепко и с удовольствием её поцеловал. Глубоко, жадно, с отчаянной нежностью. По-настоящему, как никогда никого раньше. Хрупкое тело слегка подрагивало в моих руках, а я никак не мог насладиться вкусом и запахом моего сокровища, боялся отпустить её хоть на секунду.

Не знаю, сколько бы это продолжалось, время словно остановилось, но нам помешал внезапный камнепад, разбудивший горы своим грохотом. Горный олень, неосторожно ступив на край пропасти, задел копытом хлипкую насыпь и грубо вернул нас в реальность.

Я неохотно оторвался от сладких губ и, приподняв подбородок Олеси подрагивающими пальцами, заглянул в затуманенные страстью глаза.

— Ты понимаешь, что теперь мы вместе навсегда? — спросил тихо севшим голосом.

— Понимаю, — прошептала Олеся, не отводя взгляда. — Но почему?

— Потому что моя драконья кровь признала в тебе истинную пару, и мне никто, кроме тебя, не нужен.

— А как же я? — спросила Олеся, неожиданно нахмурив брови. — Ты не спросишь моего мнения?

Я прислушался к себе, к голосу дракона внутри меня, и коротко мотнул головой.

— Истинность взаимна. Иначе быть не может. Ты тоже меня любишь, просто упрямишься, — уверенно заявил я.

Олеся тяжело вздохнула, словно смиряясь с неизбежным, и покачала головой, признавая поражение в этой маленькой битве.