— И кто же тебя послал, прелестное невинное дитя?

— Я не знаю. А то, что знаю, не могу сказать. Не могу. Не бейте меня, пожалуйста. Я всё равно ничего уже не смогу исправить.

Если ответ так важен ему, что он будет меня пытать? А если он не поверит, что своего нанимателя я не смогу опознать?

— Ну-ну, — Миар неожиданно миролюбиво кивнул. — Просто любопытно, дорого ли тебя купили.

— Дорого, — ответила я совершенно честно.

Что могло быть дороже жизни и свободы?

— Надо полагать, — теперь он разглядывал меня, как редкий минерал. — И что теперь мне с тобой делать?

— Отдайте мне ключ, и из вашей жизни я исчезну. Навсегда.

— А ЭС? Кто помешает тебе обратиться туда снова?

— Я что, сумасшедшая? — искренне изумилась я.

— Хуже, дрянь продажная. Даже не верится, что ты ни с кем… Или просто обслуживала клиентов другими рабочими отверстиями?

Я не ответила. Сжала губы.

— Рассказывай, пока не прибил.

— Я же сказала, что не могу. Я… — губы стянуло клятвой, моё лицо перекосило от боли, и эта гримаса не укрылась от Миара. — Дело уже сделано.

— Что ж, — Миар сощурился, зло, нехорошо. Переплёл пальцы на коленях и стал их разглядывать, а я уставилась в потолок. Смотреть на него просто не было сил, а отодвигаться было некуда. — Похоже, у меня нет другого выбора.

Что?

Я не ослышалась?

Он… согласен? Так просто и так сразу?

В это было почти невозможно поверить, и всё же… Неужели всё это действительно закончится? Он отдаст мне артефакт, я передам его Эстею и обрету свободу? Свободу, полную чувства вины за смерть однокурсника, за предательство Миара, за его злую обиду, но всё же…

— Простите, — шепнула я, во рту разом пересохло. — Я не хотела вас обидеть, не хотела, чтобы всё вышло так. Знаю, что вы мне не верите, представляю, кем вы меня считаете, но… Я не хотела. Мне очень жаль.

— У меня нет другого выбора, — повторил Миар. Встал, пошёл к двери, остановился, спиной ко мне. И вдруг яростно пнул стену — почти как тогда, в таверне «У Фильи». Ткнулся лбом в стену. — Раз уж ты так этого хочешь… Я на тебе женюсь.

Почёсывая зудящее предплечье, я вошла в столовую. После ухода Миара с его сногсшибательным и великолепным заявлением спала я, мягко говоря, не очень хорошо, ещё и вернувшийся Юс возмущённо пыхтел почти до самого утра, требуя от меня каких-то разъяснений, дать которые ему я не могла. Шаэль радостно вскочила мне навстречу, Юс сердито сморщил нос, Ванда сидела неподвижно, уткнувшись носом в свою тарелку. Казалось, она даже не заметила, что я вошла.

— Ари! Где ты была?! Мы так за тебя волновались! Тебя все искали: и ректор, и верлад Кертон, и ребята… А тебя всё не было и не было! Как сквозь землю провалилась, как в кислоте растворилась!

— Тогда не было, а теперь есть, — пробормотала я и села. Вид еды, даже запах еды вызывал тошноту, и я вдруг вспомнила свою ложь насчёт противозачатного зелья. Но он же не… Да и прошли-то всего лишь сутки, не нужно погружаться в паранойю раньше времени. Как он там говорил — «всё обойдётся»?

Что он имел в виду? Ничего не обойдётся, уже не обошлось.

— Ты себя нормально чувствуешь? — Шаэль робко дёргала меня за локоть. — Что происходит-то? Смотри, какой творог сегодня вкусный, ну, Ари!

— Чего этот проклятущий Лестарис от тебя хотел? — хмуро вплёлся в нашу беседу Юс. — Ворвался вчера, как ненормальный. Я думал, он меня об стенку размажет!

«Я тоже».

— На самом деле я… м-м-м… немного подделала документы, чтобы попасть сюда, — достоверной легендой для друзей Ари Эрой не озаботилась и пришлось сочинять на ходу. — А ректор об этом узнал, ну и вызверился, конечно же.

— И что, он теперь тебя отчислит?! — в ужасе спросила Шаэль.

— Не знаю…

Внезапно я подумала, как же всё странно. Совершенно не так, как я представляла! Эстей заставил меня посетить Этический суд — и снова медлит. Ректор не выгоняет меня вон из Академии.

Чего они все ждут?

Что же мне теперь, просто ходить на лекции, делать домашние задания, как будто ничего не произошло? Послезавтра меня снова ждут в столице — с решением вопроса о «растлении» незамужней лады. А сегодня и завтра? Учиться? Сидеть у Миара на занятии?

Я представила эту пытку и решила, что не пойду. Даже если он силой меня потащит… в чём я лично сильно сомневалась.

Погружённая в собственные невесёлые мысли, я почти не слушала, что говорит Шаэль.

— Мама сегодня злющая с утра. Все у неё убожества и ничтожества. Вчера с ректором поцапались.