— Надевай. Сапоги сама себе выбери по размеру, вон в том углу они стоят. А, и ещё вот.

«Ещё» оказалось очками, точнее — стеклянной, без диоптрий, маской, которую полагалось цеплять металлическими дужками за уши на манер очков.

— Зачем?!

— Техника безопасности.

— Мы с растениями будем работать, а не в зоопарке! Или, — меня охватили нехорошие предчувствия, — там полно насекомых?

— В пределах нормы, — буркнула в ответ Ша. — Не стоит недооценивать растения…

В этот момент стеклянные, но непрозрачные матовые двери, отделявшие «предбанник» от теплицы распахнулись, и к нам в «предбанник» ввалилось изумительного вида тощее, непрестанно хихикающее и подёргивающееся существо. Шаэль схватила меня за руку и отступила, пропуская создание вперёд. Я поморгала — и поняла, что это скорее всего молодой человек, одетый примерно так, как предлагалось одеться мне: брюки, куртка, сапоги, защитная маска, прикрывавшая лицо, тёмные волосы, клочьями торчавшие из-под шапки… Вот только двигался наш собрат по несчастью какими-то резкими, дёргаными движениями, а полоса стекла не могла скрыть странной неестественно широкой ухмылки на его бледных губах. Он сделал шаг к выходу, кажется, не собираясь переодеваться, но внезапно резко развернулся к нам.

— Ку-у-урс? — прострекотало существо, глаза за очками возбуждённо поблёскивали.

— Третий, — неуверенно ответила я, потому что Шаэль молчала.

— Пошли со мной! — неожиданно цепко парень — это действительно было существо мужского пола! — ухватил меня за плечо. — Пойдём-пойдём! Много… интересного, да-а! Тебя ждёт много интересного! Рас-с-скажу-у-у! Покажу-у-у!

— Никуда она не пойдёт! — Шаэль неожиданно хлёстко стукнула существо по рукам. — Мы третий алхимагический, слышишь, ты? А ну кыш отсюда!

Существо отпрянуло, будто получило удар электрическим током. Щурясь, улыбаясь, пошатываясь и что-то бормоча себе под нос, размахивая длинными и тонкими конечностями, будто гигантский кузнечик, перегревшийся на солнце, оно двинулось в сторону выхода.

— Это кто?! — в полном обалдении спросила я.

— Ядовар, — скривилась Шаэль. — Я ж тебе рассказывала, они ненормальные!

— Но чтобы настолько…

— Не. Этот, Стив, кажется, ещё тихий и спокойный. Давай, облачайся, если не хочешь умереть молодой и красивой.

Ещё пару дней назад, целуясь с Миаром Лестарисом под первым снегопадом, я думала о том, что умирать не так уж и страшно, и вообще, возможно, в моём случае это самый правильный вариант. Но от вопроса Шаэль, заданного совершенно серьёзным и спокойным тоном, неожиданно передумала.

Умирать всё-таки не хотелось.

— Это же просто теплица…

— Если бы «просто теплица». Здесь выращивают разные ядовитые растения, по большей части — смертельно ядовитые, — как ни в чём не бывало объяснила Ша. — Им создаются все условия для плодотворного роста, а потом ядовары приходят в этот смертельный храм и молятся каждому паршивому кусту. Я хотела сказать — изучают их от и до. Паслись бы тут днём и ночью, да кто ж им даст! Ходят слухи, что они выпрашивают у Лестариса пару коров — мол, понаблюдать, как наевшиеся опасных цветочков коровушки доятся потом ядовитым молоком!

— Я думала, самые страшные яды — алхимагические, — сказала я, моментально вспотев в слишком жарком облачении. От яда-то я, может, и не скончаюсь, а вот от перегрева…

— Ничего подобного! — с жаром, достойным родной дочери верлады Алазии, возразила подруга. — Среди растительных ядов находятся просто жуткие, есть даже совершенно неизлечимые. Против них просто не придумано противоядий! Правда, я в этом не большой спец. Собственно, наша задача маленькая: вырвать всё непомеченное, подкрасить ограждения, подровнять тропинку, разложить подкормку… По мне так, ядовары сами должны следить за своим храмом, но ты же видела — они безнадёжны. И ничего, ты слышишь — ничего не трогай!

— И не собиралась.

— Вот именно! — верлада Алазия вошла вслед за нами. С важным видом открыла стеклянную дверь, совершив какие-то манипуляции с задвижкой. — Прошу, лады. Эли, имей в виду — ты несёшь ответственность за подругу. Не дай пресветлый…

Шаэль сердито мотнула головой.

Я сделала шаг вперёд — и остановилась на пороге, не сдержав восхищённого вздоха. В нос ударил дивный тяжёлый цветочный аромат.

Все академические насаждения, виденные мною ранее, просто кричали о своём учебном предназначении: унифицированные ровные ряды, безликие однотипные посадки. «Особая теплица» же напоминала сад безумного садовника, влюблённого в своих зелёных, багряных и бурых подопечных.

Стеклянный потолок, высокий, примерно на уровне третьего этажа свободно пропускал солнечный свет, над головой у меня покачивались подвешенные к пересекающим потолок балкам засаженные цветами ящики на цепочках, по толстому упругому слою земли под ногами разбегались выложенные каменными плиточками узкие тропинки. В мягких переливах зелёного, сиреневого и розового света, как в комнате у верлада Лестариса, причудливые лианы, испещрённые крупными цветками, извилистые стволы и стебли создавали нереальную, сказочную атмосферу. Сказать по правде, о ядовитых растениях и опасности здесь думалось в последнюю очередь. Я заприметила пару низких деревянных скамеечек — может, врут про жуткую опасность, а на самом деле избранные преподаватели просто приходят сюда отдыхать от академической суеты? Если бы не слишком уж сырой и влажный воздух, в «особой теплице» было бы идеальное место для отдыха, чудом сотворённый уголок тропиков в наших холодных и суровых краях.