— Не говори ерунды, никакой постели. Просто доверительный разговор. Это старый человек, нелюдимый и необщительный, но порядочный. Не то что скотина Остер…

— Моё обаяние стоит дорого, но возможен обмен на танцы, — капризно сказала я, обидевшись на его корыстный интерес — и одновременно обрадовавшись новой афере, пусть даже и не мною придуманной. Руки Миара на моих ягодицах сжались, подталкивая меня ещё ближе — и в этот момент кто-то постучал в дверь.

Мрак!

— Хорошо, — Миар чмокнул меня в нос, одновременно снимая с своих колен. — Танцы так танцы, но с одним условием…

— И каким же? — подозрительно спросила я, поправляя юбку. Стук повторился, и пришлось сделать шаг к двери.

Никакие условия я соблюдать не собиралась, но послушать его было любопытно. Отвлекало от щемящего разочарования.

— Я сам определю тебе партнёра по танцам, Ари.

Нас, ненаказанных ревнивым (и ничто не переубедит меня в обратном!) верладом Лестарисом, в итоге осталось четверо: я, тихоня Ванда, Шаэль и Юс. Вместо того, чтобы, как нормальный человек, отправиться отдыхать, Ванда внезапно оживилась и решила ещё немного поучить меня чему-нибудь умному и ценному. Тому, что Ша и Юс остались с нами, я почти не удивилась. Вот память Ванды, диктовавшей мне «Алхимагические свойства щелочных и щелочноземельных металлов» с примерами в энциклопедических масштабах, действительно поражала.

После того, как я час корпела над металлами в какой-то свободной аудитории, а Шаэль и Юс тихо что-то читали, конспектировали и даже — о чудо чудное, диво дивное! — мирно о чём-то переговаривались вполголоса, мы спустились в столовую, и Дорис внепланово налила нам по чашке горячего какао. Жизнь показалась мне почти прекрасной: от воспоминания о нашей короткой, но такой интимной беседы с Миаром и грядущей поездки с ним куда-то, куда угодно, от предвкушения Громницы (вопрос с танцами оставался открытым, но я почему-то была уверена, что решу его в свою пользу), от необычайно тёплой дружеской атмосферы, окутавшей нашу неказистую, в общем-то, чётвёрку… Пусть немногочисленные девочки-старшекурсницы всё ещё косились на меня несколько недобро, пусть мальчишки всё ещё грезили моей гипотетической доступностью, пусть Эстей с его угрозами маячил на горизонте, пусть ректор осторожничал и держал себя в руках, как заправский монах-пустынник, но даже так я чувствовала себя более нужной и даже любимой, чем некогда дома или в Высшей школе.

— Почему ты решила поступить сюда, Ари? — на меня смотрели все трое, а ответ на этот простой и естественный вопрос было ох как сложно дать. Мне не хотелось им врать, а сказать правду я не могла.

— Наверное, это был вызов самой себе, — наконец-то ответила я. — Большую часть своей жизни я просто плыла по течению, и вот — решила что-то сделать самостоятельно… — это было не так, но мне бы хотелось, чтобы было. — А вы, ребят? — тему прошлой жизни Ари Эрой надо было побыстрее переводить на что-то ещё. — Нет, я вижу, что вы все очень умные, даже слишком, но всё же. Есть множество вариантов для таких… для таких, как вы.

— Мамаша настояла, — мрачно буркнула Ша, впрочем, с ней-то всё было как раз понятно.

— А я и не хотела сюда поступать, — Ванда робко-робко улыбнулась одними уголками губ, слегка печально и немного растерянно, словно впервые осознала эту мысль. — Поступала из-за сестры. Вот она с детства грезила алхимагией.

— У тебя здесь учится сестра? — искренне удивилась я, потому что никогда не видела Ванду в компании кого-то, не относящегося к нашему курсу, да и у нас она была одиночкой.

— Двоюродная, но мы были очень… очень близки. Она училась здесь, но уже не учится, — вздохнула девушка. — А я вот… А я вот осталась. Одна. Совсем одна.

— Не одна. У тебя есть мы, — внезапно вмешался Юс, и теперь я уже с недоумением посмотрела на него, потому что была уверена, что кроме нас с Шаэль Юс ни одну «бабу» в принципе не замечал. Мимоходом отметила про себя, что и слово это в своём лексиконе парень в последнее время перестал употреблять, и почти весело подумала, что хоть какая-то польза от моего появления в стенах ЗАЗЯЗ, несомненно, имеется.

— Что-то я не припомню… — наморщила Шаэль лоб.

— Лада Эрой! — совершенно внезапно раздался низкий бархатистый бас сверху, мы все, как по команде, подняли головы — и увидели верлада Кертона. Шаэль тут же густо покраснела, Юс, напротив, побледнел, Ванда отвела глаза в сторону, и только мне пришлось нацепить на лицо ничего не значащую улыбку и отдуваться за всех присутствующих.

— Что-то вы совсем не балуете меня последнее время своим вниманием! — добродушно улыбался Кертон, а я с мысленным вздохом подумала, что на ловца и зверь бежит — мне нужно было поговорить с ним об утерянном — или украденном! — ключе от хранилища.

— Я была в служебной командировке, верлад! — прощебетала я, мимоходом отмечая, что Шаэль краснеет, а Юс белеет ещё больше. — Согласованной с ректором и по просьбе верлады Алазии, так что…

— Ах, с ректором… Ну, да, ну, да. Но от необходимости сдачи последней контрольной работы вас это не освобождает. Вы так жестокосердно её пропустили!

— А как я её сдам?

Верлад Кертон выглядел великолепно, даже, можно сказать, по-щегольски: волосок к волоску, терпкий запах явно дорогой мужской ароматической воды… Но я вдруг подумала, что куда менее изысканный дымный запах Миара Лестариса нравится мне куда больше. Запах дыма… а ведь от кого-то ещё так пахло. Вот только не могу припомнить, от кого именно.