Излечение происходило незамысловато и размеренно, пользовали в основном покоем и хорошим питанием, но никто не жаловался.

Модя, Федот, Николка и Мишка изредка заходили в гости и страшно завидовали. К счастью, при крушении самолетов они остались целыми и невредимыми, но сразу попали в лапы коменданта гарнизона и сейчас не вылезали из нарядов, отдувались за остальных, так как эскадрон все еще находился на боевом выходе.

— Это форменное безобразие! — неожиданно запыхтел знакомый голос за забором внутреннего дворика лазарета. — К вам приехал не какой-то водовоз, а член Революционного Военного Совета Туркестана! Между прочим награжденный орденом Красного знамени!

Лешка скользнул к заросшей плющом трещине в заборе и увидел того самого члена РВС Какозова, который провожал группу на боевое задание. Рядом с «членом» стояли Баронов и огромный, смахивающий на медведя мужик с обожженным лицом — комендант Кокандского гарнизона, Чернов Семен Семеныч. Чуть поодаль переминался адъютант Каракозова. По сравнению с последней встречей, у Какозова появился орден в алой виньетке на френче, а у адъютанта, помимо неизменной папочки подмышкой, непонятно зачем висела на плече большая связка сапог.

— Я требую немедленно объявить построение гарнизона для тождественного вручения наград от имени РВС Республики! — гневно выкрикнул член РВС и даже топнул ногой.

— Почти весь личный состав гарнизона находится на боевом задании, — флегматично прогудел Чернов, смотря поверх лысого черепа Какозова. — Остальные несут гарнизонную службу. Хотите, я сам могу для вас построиться.

Баронов тактично молчал с флегматичным выражением лица.

— Что? — обиженно взревел Какозов. — Да как вы смеете?!

— Что, смею? — с явной издевкой хмыкнул Чернов. — Смею выполнять боевую задачу?

— Нет, но… — запыхтел как самовар гость. — Вы меня не так поняли. Черт с вами, стройте этих, как их… кого награждать, да, стройте!

— Они в лазарете на излечении, — издевательски ощерился комендант. — Пострадали на фронте борьбы с басмачеством. Как я их вам построю? Идите сами в лазарет и награждайте.

Какозов покраснел как рак, запыхтел еще сильней, но тут вмешался Баронов.

— Мы сейчас все устроим, всего пара минут… — комиссар быстрым шагом ушел.

Лешка сразу метнулся в палату и негромко приказал:

— Быстро одеваемся и выходим строиться во внутренний дворик!

Все недоуменно уставились на Лешку.

— И нахрена спрашивается? — проворчал Костя. — Я только задремал.

— Вот-вот… — Федотка почесал облезлый лоб. — Сдурел, что ли?

— Солнса голова твой совсем полтил, командила? — хихикнул Жень. — Засем стлоиться?

— Награждать нас приехали, — спокойно ответил Лешка. — Мигом, им еще забор обходить, как раз успеем.

Все сразу же ринулись натягивать сапоги и уже через две минуты красноармейцы выстроились во внутреннем дворике.

А еще через мгновение там появился комиссар и недоуменно уставился на строй:

— Но как? — он покосился на Алексея. — Откуда, мать вашу? Турчин? Ты что, провидец?

Лекса сдержал улыбку и браво отрапортовал:

— Товарищ комиссар, личный состав сводного отряда по вашему приказанию построен!

— Бля… — с чувством матюгнулся Баронов. — Чертовщина какая-то, но ладно. Ждите…

Какозов появился, выслушал доклад с кислой мордой, поправил орден на груди, сверился с листочком и рыкнул:

— Красноармеец Турчин!

Лекса шагнул вперед.

— Именем Революционного Военного Совета Туркестана, за проявленную революционную сознательность, доблесть и мужество, вы награждаетесь… — Какозов помедлил, словно хотел подчеркнуть важность и значимость награды, выпучил глаза и выпалил:

— Кожаными революционными сапогами!!!

Алексей принял от адъютанта награду, сдерживая брезгливость, пожал «члену» руку и спокойно ответил:

— Служу трудовому народу!

Награждение отряда прошло максимально быстро, все получили по паре сапог, а потом, по традиции, Какозов устроил митинг в авторском исполнении.

— Бойцы! Неутомимые гончие революции!!! — «член» вскинул руку с кулаком к потолку. — Еще прячется по закоулкам враг, еще плетет паутину измены, еще пытается отравить своим черным ядом…

Лешка почти не слушал его и незаметно рассматривал награду. Сапоги неожиданно оказались очень красивые и качественные. Кожа шевровая, очень приятная на ощупь, плотная, но мягкая, голенища высокие, кавалерийские, в подкладе тонкая замша, все швы пропитаны, подошва аккуратно подбита гвоздиками с квадратными шляпками. Пошив, скорее всего еще царский. Просто загляденье, а не сапоги.