И за все время своего посещения он осыпал его дружескими, фамильярными восклицаниями, шутливыми возражениями, которые внушали доверие. Вернувшись к себе домой вечером, добродушный торговец, с восторгом рассказывал своей жене:

— Очень хорошо... все хорошо складывается... Наш сосед маркиз совсем не гордый человек. Ох, какой добряк! Одно удовольствие иметь дело с таким маркизом...

Каждый раз, когда Шомассю выходил осматривать работы по постройке, он был уверен, что встретит там всегда веселого и сердечного маркиза. Ни пыль от штукатурки, ни свежая краска его не пугали, и он все хотел видеть собственными глазами.

— Ах, какая шикарная краска, мой дорогой! У вас прелестный вкус... Меня зависть берет, глядя на ваш дворец, не чета моему...

— О! мой дворец!... говорил извиняющимся тоном Шомассю.

— Ну да... да если это, мой дорогой, не дворец... то уж и сказать нечего.

Он давал ему советы по устройству сада, указывал ему лучших поставщиков в городе и знакомил с местными нравами и обычаями.

— А знаете... в будущем году у нас муниципальные выборы. Я решительно рассчитываю на вас. Вы будете на первом месте в моем избирательном списке... Да... да... непременно... И мы покажем этому предательскому правительству. Надеюсь, вы принадлежите к партии честных людей, истинных французов, к партии Господа Бога... черт возьми!.. Господь Бог не космополит, нет... он француз...

Однажды он пригласил его в замок позавтракать. Шомассю колебался. Маркиз настаивал:

— Без церемоний, мой дорогой, без церемоний. Черт возьми! ведь это пустяки, между дворянами... К тому же и маркиза так много слышала про вас от меня и очень хочет познакомиться с вами.

Несмотря на свою застенчивость Шомассю в конце концов принял приглашение... правда не без боязни, потому что он никогда не был за столом у маркизов... Как он будет держаться? Не будет ли он смешон? И маркиза? и эти важные лакеи? У него сильно забилось сердце, когда он вошел в переднюю, устланную старинными коврами.

Завтрак был на славу. Бедный малый никогда себя так хорошо не чувствовал, в таком веселом, милом обществе, среди таких сердечных людей. Маркиза оказалась простой, гостеприимной хозяйкой и сразу завоевала его расположение. Она очень живо интересовалась женой Шомассю, его семьей, друзьями его семьи.

Все его приводило в восторг: ковры на стенах, серебро в буфетах... ослепительное трюмо, в котором отражалась волшебная феерия цветов и фруктов... и два лакея, которые подливали ему вино из серебряных кувшинов. В восторге он говорил себе:

— Ах! какое счастье, что я приехал в этот край... Оказывается, вовсе не так трудно сидеть за столом у маркизов... Думал ли я когда-нибудь, я, простой базарный фактор, проводить остаток своей жизни в дворцах, среди таких знатных друзей?

Он с гордостью мечтал уже о необыкновенных вещах, о необыкновенных почестях и редких удовольствиях.

Когда подано было кофе, маркиз небрежно спросил Шомассю:

— У вас, конечно, есть кареты?

— Нет, — ответил он, — у меня нет... и я не рассчитываю обзаводиться ими...

Маркиз стал возмущаться:

— Как?... воскликнул он — Ведь это вам необходимо...

Смущаясь и краснея Шомассю стал объяснять:

— С нас достаточно... тележки и осла... для провизии.

— Это невозможно... заявил повелительным тоном маркиз. Я этого не допущу... Вам нужно приобрести карету и кабриолет...

— Это...

— Позвольте, мой дорогой... вы без этого не обойдетесь,

— Вы думаете?... прошептал сконфуженный Шомассю.

— Безусловно, мой дорогой. И знаете... так и быть уж!... Вы мне так нравитесь, я так счастлив иметь вас своим соседом... что я готов на жертву для вас.

— О! господин маркиз!

— На очень большую жертву... У меня есть карета и кабриолет, почти совсем новые, последнего образца, великолепной работы... Если маркиза ничего против этого не будет иметь, что же, мой дорогой, я вам их уступлю...

— О! господин маркиз!

— Какого еще черта! между дворянами... Эти экипажи мне стоили по пяти тысяч франков каждый. На них и не ездили почти. Я вам их уступлю по две тысячи... Это безумие с моей стороны... но решено!... ничего не поделаешь... К тому же... когда я увижу в них вас с вашей женой, мне будет казаться, что они еще мои... Я вам их сейчас покажу. Без выезда, мой дорогой?... Что о вас говорить станут в округе?... Постойте-ка!... У меня еще есть две запряжных лошади. Я их уступлю вам за ничто... почти за ничто...

Он похлопал его по плечу:

— Шикарный выезд, мой дорогой!... Ну что же? Зато мне это будет приятно... У меня всегда так... Увы! в жизни... не часто приходится оказывать услуги порядочным людям.

— Видите ли, — прибавил он с радостным лицом и аффектированными жестами; — в сто раз приятней давать друзьям, чем получать от них... вот, как я думаю.

Шомассю не мог прийти в себя. Он все качал головой... и повторял:

— Наконец... господин маркиз... если вы думаете?...

— Конечно!... Еще бы?... Еще по стаканчику коньяку... и в каретный сарай, мой дорогой... Вот то вы будете поражены... скажу я вам...