В один прекрасный день его мечте суждено было осуществиться. Это было в 1885 году, когда холера свирепствовала в Марселе и Тулоне. Мэр гулял на кернакской набережной, и его мысль, пролетая через моря и земли, останавливалась на этих пораженных холерой городах. Его воображение рисовало ому переполненные больницы, угрюмые улицы, объятых страхом жителей, извивающиеся в страшных муках тела, недостаток в гробах, огромные костры па площадях, и он говорил про себя:

— Как везет этим мэрам!.. Никогда у меня такого счастья не будет... А что они делают? Ничего... Теряют головы и только. Разве это организаторы? АхІ если бы мне да хорошую эпидемию, я показал бы себя. Меня еще не знают... И чего я добиваюсь?.. Ничего... Мое честолюбие будет удовлетворено, если я только сумею быть полезным... С меня достаточно ордена Почетного Легиона...

В этот момент шлюпка из Киброна вошла в бухту и причалила к набережной у спуска, где остановился мэр. При виде лодки он отшатнулся в ужасе и воскликнул:

— О! Боже мой!

На дне шлюпки, на рыболовных сетях лежал матрос, который, повидимому, страдал какой то ужасной болезнью. Ноги у него были сведены, руки скрючены, все тело вздрагивало от икоты, с уст срывались какие-то жалобные стоны и ругательства. Мэр был очень взволнован и обратился к хозяину шлюпки:

— Этот человек болен?.. У него холера?..

— Холера? — переспросил хозяин, пожимая плечами... — Хороша холера... нечего сказать... Нализался, как свинья...

Матрос продолжал стонать. У него начались конвульсии. Он поднялся немного, опираясь на свои руки, и раскрыл рот. Голова у него качалась, грудь распирало от какого-то внутреннего давления, и его начало рвать.

— Скорей... скорей... помогите... — завопил мэр... — Это холера... холера, говорю я вам... У нас в Кернаке холера...

Несколько человек подошли, другие разбежались... Мэр отдавал распоряжения:

— Карболовой кислоты!.. Горячие компрессы!.. Зажгите костры на площади...

Хозяин шлюпки протестовал и все повторял: — „Да говорю же я вам, что он пьян“. — Но мэр вскочил в шлюпку.

— Помогите мне... помогите мне... Не бойтесь...

Матроса подняли и вынесли на берег. Три человека в сопровождении мэра понесли его по всем улицам деревни в больницу.

— Что такое?.. Что случилось?.. — спрашивали женщины при виде этого необычайного кортежа.

— Ничего... — отвечал мэр. — Ступайте домой... Ничего... не бойтесь... это холера!

Женщины бледнели от ужаса и с воплями разбегались по всей деревне.

— Холера!.. холера!.. у нас холера!

И в то время, когда все разбегались, мэр еще громче отдавал свои приказания:

— Предупредите священника... пусть прикажет звонить в колокола... Посыпайте улицы солью... Не бойтесь... Зажгите костры, как в Марселе...

В больнице мэр сам хотел ухаживать за больным. Он раздел его, обмыл... и ободрял перепуганных сестер:

— Видите?.. я не боюсь... не нужно бояться... ничего... я здесь...

Он положил матроса на постель, устроил ему сухую баню, долго растирал его щеткой и положил ему горячие кирпичи под бока, под ноги, под мышки и на живот.

Матрос мычал, метался, отбрасывал кирпичи, которые ему жгли кожу, жаловался, ругался.

— Корчи... это судороги... скорее рома... — приказал мэр. — Принесите бутылку рома... не бойтесь!

Он всунул пациенту в рот горлышко бутылки. Пьянице это сначала, повидимому, понравилось, лицо его расплылось от удовольствия.

— Ну, видите? — воскликнул мэр. — Он приходит в чувство... ему лучше... Только ром!.. Мы спасем его... помогайте мне...

Быстрым движением он поставил опрокинутую бутылку прямо и еще глубже всадил горлышко в рот матросу.

Вдруг тот стал задыхаться и метаться в разные стороны. Спазмы подступили к горлу. Жидкость потекла назад через рот и нос со свистом и хрипом.

— Ну... пей же... глотай, черт проклятый, — говорил мэр, все глубже засовывая ему бутылку в рот...

Но глаза стали конвульсивно подергиваться и выкатились на лоб. Окоченевшие члены вытянулись, движения прекратились... Матрос умер, задохшись от рома.

— Слишком поздно... — произнес печальным голосом мэр. — Черт его бери!

В тот же вечер барабанщик обходил все улицы, через каждые двадцать шагов бил в барабан и читал следующую прокламацию:

У нас холера. Уже были многочисленные жертвы. Будьте спокойны. Баш мэр вас не оставит. Он непрерывно будет заседать в мэрии, готовый ко всяким событиям и принявший твердое решение вырвать вас из когтей смерти. Положитесь на меня.