Здоровье.

Вот уж что ее сейчас не волновало.

Попивая свежевыжатый апельсиновый сок с теплым ломтем хлеба с бананом и авокадо, она листала распечатанные в библиотеке статьи, отмечая совпадения и расхождения, которые могли указывать на ошибки.

Фото Дэниела с матерью, запах кофе и завтрака, видимо, разбудили какие-то клетки мозга. Спящий нейрон проснулся и сработал. Ускользающее воспоминание медленно возвращалось…

— Как мне это платье? — спрашивает мама. Рени с отцом завтракают, и она еще так мала, что болтает ногами, не доставая до пола.

— Красивое, — говорит Рени с ложкой хлопьев во рту.

Отец бледнеет.

— Сними это.

— Почему? — Мама Рени кружится перед холодильником, затем становится в позу журнальной модели, закинув голову и положив руку на бедро.

— Где ты это взяла? — спрашивает он.

— Нашла в твоем кабинете. Подумала, может быть, ты оставил его там для меня.

— Сними немедленно!

— Ты бываешь таким занудой.

Сидя за столиком кафе, Рени старается удержать воспоминание. Она заново проигрывает его в уме. Это вправду случилось? Неужели отец оставил в доме платье жертвы? Может, именно поэтому потом, когда его арестовали, никаких трофеев не нашли? Может, после случая с платьем он стал осторожнее. Бессмыслица какая-то. Ведь платье обнаружили вместе с телом.

Из задумчивости ее вывела эсэмэска от Дэниела. «Иду к коронеру на вскрытие тела из пустыни». Она недоверчиво смотрела на экран телефона, вспоминая, как твердо он отказал ей в просьбе присутствовать при вскрытии тела отца.

Она ответила: «Нет».

Он ответил вопросительным знаком.

«Подождите меня. Буду через несколько минут». В качестве пояснения она добавила: «Вам нельзя — это может быть ваша мать».

Она оставила чаевые и затолкала копии в сумку. Она уже открыла было дверь, но вернулась, завернула остатки хлеба в салфетку и только потом зашагала к своему грузовику.

По дороге к коронеру она позвонила матери и спросила о платье.

— Да, я смутно помню то утро, как твой отец разозлился.

Вспомнив о буйном характере деда, Рени спросила:

— Он когда-нибудь бил тебя?

— Твой отец? Нет! Никогда! А почему ты спрашиваешь о платье? — В ее голосе звучала тревога.

— Не говори Морису, это пока закрытая информация.

Морис иногда бывал сплетником.

— Мы, видимо, нашли платье, которое было на тебе в кухне в тот день. Оно было похоронено вместе с телом, о котором ты скоро услышишь.

Мать охнула.

— Значит, я могла надеть платье одной из жертв Бена? Это просто ужас. А нам-то казалось, что чудовищнее уже некуда…

Если найти слово «мумия» в словаре, первая статья будет о египетской процедуре мумификации. Могут даже приводиться подробности об извлечении органов, использовании кедрового масла и пчелиного воска, канифоли, пряностей и опилок и оборачивании тканью. Но слово «мумия» означает также тело, сохранившееся и высохшее естественным образом, как это, лежащее на столе из нержавеющей стали под яркими, не оставляющими теней лампами.

Минутой раньше Рени удалось уговорить Дэниела не ходить в секционную. Это оказалось легче, чем она ожидала. Он согласился, чтобы она заменила его там и рассказала все потом, а он пока попытается найти некоего Фрица, специалиста по текстилю, тоже работавшего в этом здании.

Первое, на что обратила внимание Рени в секционной, приблизившись к столу, — отсутствие кисти руки.

— Тело так и привезли? — спросила она.

Эванджелина с удовольствием объяснила:

— Кисть так высохла, что в существующем состоянии отпечатков не снять, но есть несколько методов восстановления плоти. Мой любимый и самый результативный — замачивание пальцев в бальзамирующей жидкости. Если вы что-нибудь знаете о бальзамирующих жидкостях, то знаете, что их много разных типов. Я перепробовала много марок и составов и выбрала лучшую. В общем, утром я отделила кисть, и теперь она отмокает в растворе. — Она показала на банку с этикеткой на полке. Темная ссохшаяся кисть плавала в густом растворе.

Рени порадовалась, что Дэниела здесь нет.

— И как скоро можно снять отпечатки?

— Как получится. Время варьирует. Обычно от одного до трех дней. Если продержать дольше, кожа может слишком разбухнуть, и ничего не удастся снять, — предупредила она. — Однако если не получится с первого раза, остается еще вторая кисть.

— Каков возраст жертвы, и сколько тело пробыло в земле?

— Рентген дает от тридцати до сорока. Надеюсь, что сумею сказать точнее, но, думаю, лучше попытаться получить отпечатки и отталкиваться от них.

— Согласна.

— У нас также есть новые потрясающие способы извлекать ДНК из самых разных вещей: кожи и даже ткани. Один называется «метод моющего пылесоса». Насчет времени пребывания в земле я подключу нашего специалиста, он поможет определить. Опять-таки, если получим отпечатки, то не уверена, есть ли особый смысл этим заниматься.

— Причина смерти?

— Это я могу сказать. Тупая травма головы. Могу предположить, что от удара о твердую поверхность. Вроде камня или бетона. Иногда такие бывают при падении с большой высоты.