– Да, – согласился Тристан, вспоминая, что произошло, когда они шли из паба и Эд повел себя фривольно.

Мужчина повернулся к Тристану, и в его глазах были слезы. Похоже, ему тоже было тяжело вспоминать об этом.

– Прости меня, Трис. Я не должен был этого делать. Мы же можем оставаться друзьями, как прежде? Я так благодарен, что ты пришел, сделал первый шаг, чтобы все исправить.

– О, брось! Конечно, мы друзья, – проговорил Тристан.

– Хорошо, – с улыбкой произнес Эд, вытирая глаза. – Тебе нравятся имбирные орешки? – добавил он.

– Если ты говоришь о печеньях, то да.

Эд рассмеялся, и Тристан почувствовал, что напряжение между ними исчезло. Хотя оставался деликатный момент: он пришел к Эду не просто для того, чтобы помириться. Выпив чаю, они вышли посидеть на скамейке у входной двери.

– Как дела на работе? – поинтересовался Эд, надевая массивные солнцезащитные очки от Jackie-O.

Тристан рассказал ему о происшествии с Кейт.

– Господи, но сейчас-то с ней все в порядке?

– Ее это серьезно выбило из колеи. Но нет худа без добра. В больнице она познакомилась с женщиной, которая наняла нас для поисков ее пропавшего внука.

– Ну, как обычно.

– Я не шучу.

Тристан вкратце изложил суть дела и вытащил из кармана газетную статью, чтобы показать собеседнику.

– Подожди минутку, – проговорил тот, снял солнцезащитные очки и, порывшись в складках халата, достал пачку сигарет, зажигалку, а затем очки в толстой коричневой оправе. Он надел их, взял фотографию Джин у Тора и всмотрелся в нее.

– О боже! Да. Это я. Что за свинья. И кто меня так подстриг? Похоже, он просто надел мне на голову горшок и подстриг вокруг него.

– Я хотел узнать об этом деле. Ты помнишь его? – спросил Тристан. – Одиннадцать лет назад пропал Чарли Джулингс.

Звуки смеха на набережной и плеск волн, разбивающихся о берег, доносились до внутреннего двора.

– Да. Конечно, помню, – сказал Эд, возвращая фотографию и снимая очки. Он вытащил из пачки сигарету и закурил.

– Ты участвовал в расследовании? – Тристан наблюдал, как он выдыхает дым.

– Ты поэтому пришел сюда сегодня? – Эд пристально посмотрел на него.

– Да. И еще потому, что хотел во всем разобраться.

Эд стряхнул пепел на землю, поджал губы, затем резко встал, вернулся в дом и захлопнул входную дверь.

«Черт возьми, – подумал Тристан. – Он что, опять взбесился?»

Тристан встал, подошел к двери и дернул ручку. Она оказалась открыта.

– Я здесь, Трис, – позвал Эд. Тристан прошел в маленькую комнату в задней части квартиры, которую раньше не заметил. Это был крошечный офис, оборудованный металлическими стеллажами, заставленными всевозможными папками и бумагами. Тристан увидел, как хозяин просматривает стопку папок на верхней полке. – Это копии моих старых карманных блокнотов.

– Каких еще блокнотов?

– Ну это такие записные книжки, которые выдают офицеру полиции. Это официальный документ, – объяснил Эд, вернул папку на место и потянулся к другой на нижней полке. Тристан подошел чтобы помочь и приподнял стопку над папкой, чтобы ее легко было вытащить.

– Строго говоря, офицеру полиции запрещено делать копии своих записных книжек, но я работал с одним скользким ублюдком-суперинтендантом, который изменил свои… Не буду сейчас вдаваться в подробности, – бросил он и открыл папку. – Вот оно! Июнь 2007 года, – торжествующе произнес он, вытаскивая пачку фотокопий. Тристан последовал за ним обратно в гостиную. Они сели друг напротив друга, и Эд начал просматривать страницы, исписанные его аккуратным почерком.

– 22 июня в четыре часа утра на пульт управления поступил звонок с мобильного телефона, – прочитал он. – Нам позвонил отец ребенка – Джоэл. Он был очень расстроен и сказал, что пару часов назад пропал его сын.

– Они только в два часа ночи заметили, что Чарли пропал? – уточнил Тристан.

Эд кивнул.

– Нас вызвали из Оукхэмптона, где я работал, и нам потребовалось около сорока минут, чтобы добраться туда. Мой напарник вел машину и очень нервничал. На пустоши не было уличных фонарей, только-только начинало светать. Вот мы прибыли к Дороге дьявола около четырех сорока, – сказал он, найдя нужную страницу.

Тристан начал что-то записывать в своем телефоне.

– Как звали твоего напарника?

– Не помню, но это был патрульный офицер довольно приметной внешности.

– Вы все еще поддерживаете связь?

– Я же не могу вспомнить его имя, так что нет. – Некоторое время Эд продолжал читать про себя.

– Ах, да! Бабушка. Господи, она была та еще штучка.

– Джин Джулингс?

– Да. Когда мы добрались туда, увидели сюрреалистическое зрелище. Солнце только что взошло, Джин и ее дочь Бекки ссорились, вернее, дрались. Они катались по высокой траве рядом с одной из палаток, как два бойца смешанных единоборств. Обе были в крови и синяках. Джоэл пытался их разнять.