Вода приходится Ашу по душе, он крутится в ванне на манер воробушка в маленьком фонтанчике, расплескивая воду за бортики. Намыв его, кутаю в большое полотенце и принимаюсь за расчесывание спутанных волос. Аш недовольно курлычет, но сбежать не пытается. Зачем вот Лук держал его, но не следил за ним? Волосы явно не видели расчески, и ногти все поломанные, даже на ногах.

Когда педикюр-маникюр позади, а волосы не только расчесаны, но и подстрижены, я отношу брата в его комнату и иду приводить в порядок уже себя. Только после спускаюсь на кухню, где Ниррай курит, сидя на стуле у приоткрытого окна.

Я проваливаюсь к подоконнику рядом и закуриваю сам.

— Голодный? — спрашиваю, пытаясь разложить в голове все по полочкам, но там такой кавардак, что пока ничего не выходит. У меня было все распланировано, но теперь я расстроен, потому что не только брата вернул домой, но и еще одного вампира приволок. Который, к слову, после кормления, больше не шуми т. Возможно, Лук все-таки доработал формулу, и теперь процесс перерождения длится меньше.

Ниррай подвисает, а потом говорит удивленно:

— Знаешь, да. Пока ты не спросил, не думал об этом. Его Аш зовут?

Я тоже голодный, слишком много крови сегодня вокруг меня было и даже то, что я ел недавно, не очень помогает. Хорошо, что я не работаю в хирургии…

— Да, — отвечаю и, затянувшись, прислоняюсь лбом к оконному стеклу. Так, ладно, новый план: погреть еду, уложить всех спать, утром проверить Ирсана, а потом заняться братом.

— А ты че такой… загруженный? Хорошо ж все.

— Парня, который боялся вампиров, сделали вампиром, и теперь он у меня дома, и я не знаю, сколько продлится это его состояние. Лук никак не ухаживал за братом, пока держал его у себя, и, останься он живым, я бы убил его снова. Я нанюхался чужой крови и снова голоден, отчего настроение под плинтус сползло. И ты еще со своим интересом…

— Даже не смотри на меня, я тебе не фастфуд! — возмущается Ниррай, но следом уже спокойно: — Аш больше не в той клетке, он дома, свободен, и, думаю, ему нужна поддержка брата, а не впавший в уныние вампир. Бариста вообще, скорее всего, должен был погибнуть, да и какие с ним проблемы ? Ну посидит в подвале, в разум придет и скатертью дорожка. Или, думаешь, он мечтает выпить весь город? И что не так с моим интересом?!

— Да ничего. Все так, — в дверь стучат и я, потушив сигарету, иду открывать, а там Мур, один и витающий в своих мыслях. Он поднимает на меня взгляд и говорит:

— Я у тебя переночую? Переднюю. Посплю, короче. И мне нужен твой душ.

Отхожу в сторону, пропуская его, и спрашиваю:

— Ты поел? А то мы сейчас собираемся.

— Нет. Если есть собрался и ты, то я сначала в ванную.

Киваю, и мы расходимся: Мур мыться, а я еду греть, и только на кухне задумываюсь о формулировке, он про кровь сказал? Или у меня уже мозг перестал соображать?

На кухне Ниррая нет, ушел наверх, и даже не хочу думать, зачем он поперся к моему голому брату. Знаю, они друг другу ничего плохого не сделают, но ситуация мне не нравится. Когда еда уже разогрета и на столе, вместе со свежезаваренным чаем, на кухню приходит Мур, уже помывшийся и переодевшийся, и садится тихонько на стул.

— Ты как? — спрашиваю, видя его потерянность, и присаживаюсь рядом. Этот Мил все время выводит его из равновесия.

— В тумане, — признается Мур, смотря на меня. — А ты?

— И я. В голове сумбур. Кажется, нужно просто отдохнуть.

— Есть хочешь?

— Хочу, но не думай об этом…

Мур протягивает мне руку (вернее, запястье), голубенькой венкой вверх. Намекая, чтобы не страдал херней. А у меня есть запас в холодильнике, честно спизженный, но… с моими жильцами непонятно вообще насколько этого хватит, а выпускать их к людям не вариант.

— Спасибо… — я целую руку, прежде чем провести по ней языком и впиться клыками, делая глоток. Пожалев ранки, вспоминаю о другой, пулевой. — У твоего знакомого зажило?

— Почти. По крайней мере, когда я ушел, она не кровоточила.

К нам приходит Ниррай, заводя на кухню облаченного в халат, с прорезями для крыльев, Аша.

— Тебя приклеило к нему? — спрашиваю спокойно, раздражение отступило с глотком крови.

— Мне его жалко, — пожимает плечами и садится на стул. — И он милый. Смотри, как забавно мурлычет.

И Ниррай чешет Аша под крылышком, а тот начинает мурчать.

— Он радуется, потому что дома, а ты, видимо, ощущаешься как часть меня. На Мила он реагировал иначе.

Сам не понимаю, зачем я это говорю. Откуда во мне вообще взялась ревность?

— Почему я ощущаюсь как часть тебя? — удивленно смотрит на меня Ниррай, отвлекаясь от Аша.

— Я делаю вывод, потому что на Мура он тоже не кидается, — делаю глоток чая. Мур уже половину порции слопал, не став нас ждать. — Возможно, потому что я, и правда, выпускаю феромоны при укусе.