— Ты какой-то странный, — девушка покачала головой. — Все в порядке?

— Да, — твердо ответил я. — Просто… много мыслей.

Она кивнула, но не стала допытываться. Вместо этого механик начала убирать инструменты.

— Ладно, — сказала она. — Если что, я рядом. И не забудь про старую руку. Она еще может пригодиться.

Я кивнул, глядя на нее, но мысленно уже бежал по коридорам Волота в каюту — нужно убедиться, что с кубом все в порядке. Собственно, очень скоро я этим и занялся.

Добрался до каюты, сдвинул панель на стене, ввел код и… выдохнул с облегчением.

Гиперкуб оказался на месте. В целости и сохранности.

Я облизал пересохшие губы и посмотрел на символы.

В момент, когда кубик шарахнулся об пол, вот эта секция переместилась влево. Вспыхнули вот эти символы. Получается, я запомнил комбинацию, которая позволяет отмотать время на существенный промежуток.

Захотелось немедленно убедиться в этом, но военная дисциплина не позволила просто взять и начать забавляться с настолько серьезным артефактом.

Вскоре я покинул избушку и направился к машине.

Тут позвонил Бегемот…

* * *

— Черт возьми, — плюнул я и посмотрел на время.

— Капитан, не нужно так нервничать, — сказал Робин. — Мы наверняка успеем в срок. До центрального парка всего пятнадцать минуть, если не будет воздушных пробок.

Поморщившись, я вошел в лифт и нажал кнопку нужного этажа.

Добравшись до номера, сразу почуял неладное — потому что в воздухе ощущался мощный аромат парфюма. С дивана в гостиной сразу же подорвалась Сэша и с разбега бросилась обниматься.

— А вот и Волк, кити-кити! Я так соскучилась! А мы Розочку наряжали!

— И щедро поливали духами вместо инсектицидов? — спросил я, пытаясь мягко оторвать девицу от себя.

— Нет! Это я флакон духов разбила! — почти с гордостью заявила ангорийка. — Я тебя удивила, кити-кити?

— Уж чему, а твоей криволапости я точно не удивлюсь. Сэша, слезь с меня! Хватить мурлыкать и тереться башкой! У меня вся рубашка в белой шерсти будет!

Краем глаза заметил Шондру — та сидела на диване и чистила снайперскую винтовку. Меня девушка поприветствовала слабой улыбкой. Почувствовал себя сволочью, но времени на разбор отношений нет. Как обычно.

— Наш дорогой капитан вернулся! — из спальни вышла Кармилла, шелковый халатик на ней открывал крепкие бедра в такт шагам. — Ой, какой у тебя замечательной новый протез! Покажешь, что он умеет?

— Даже не думай подлизываться, — я угрюмо покачал головой. — Сама знаешь, насколько провинилась. Радуйся, что прямо сейчас мне не до тебя.

Она скорбно прижала руки в груди.

Следом из спальни вышли Вайлет и Роза.

— Когда это вы успели подготовиться? — спросил я, скользнув взглядом по дриаде.

Ее фигуру облегало черно-зеленое платье. Лианы, которые обычно висели полудохлыми змеями, сейчас были уложены в замысловатую прическу. А на лице — макияж и смущенная улыбочка.

— Это идея Кармиллочки, кити-кити! — сообщила кошка.

— Конечно, моя идея, — вампирша обольстительно улыбнулась. — Каждая девушка мечтает выглядеть на все сто. Особенно, если хочет покорить сердце принца на стальном куроходе. Или ты предпочитаешь девушек в грязных армейских ботинках? — она лениво махнула рукой на Шондру.

— Чего тебе не нравится? — огрызнулась турельщица.

— Ты бы посмотрела на себя в зеркало и все поняла, — хмыкнула Кармилла.

Я проигнорировал их перепалку, посмотрел на Розу и мягко сказал:

— Ты замечательно выглядишь. Правда, отлично.

Дриада подняла на меня большие зеленые глаза.

— Спасибо… — тихо прошелестела она, улыбнувшись.

— Получается, вас Бегемот успел предупредить, что церемонию перенесли на сегодня? — спросил я.

— Что? Перенесли? — удивилась мулатка.

— Да, она совсем скоро начнется. Стоп. Так вы реально вырядили Розу так, потому что решили помочь ей оказаться в моей койке?

— Что ты, Волк! — тут же воскликнула вампирша. — Мы просто тренировались перед завтрашней церемонией!

Вайлет мгновенно проанализировала ее слова и выдала:

— Вероятность спонтанной подготовки: 3,7 процента.

— Кэп, погоди, а почему церемонию перенесли? — спросила Шондра, отставив оружие и вытирая руки от смазки.

— Потому что президент слишком боится, что его взорвут или пристрелят, — проворчал я. — Теперь все начнется через два часа. В центральном парке.