Затем они прошли мимо бронедверей с надписью «Хранилище вещественных доказательств».

Джаз тут же остановился и сказал:

— Нам надо сюда. Рука наверняка здесь. Я без нее не уйду.

— Точняк! — поддержал Газон. — Там и наше оружие ведь! Я свои «Громобои» тоже не оставлю! Они с гравировкой от мамы!

— Ага, хорошо хоть твоей маме хватило ума не подписывать имена, — фыркнула Моника, доставая пропуски, которые отобрала у каждого из вырубленных копов.

— Может, еще чайку тут попьем? — осведомился Змей. Беспечность этих ребят его уже напрягала.

— Газон прав на счет оружия, — не поддержала Моника. — Хотя само сочетание слов «Газон» и «прав» меня коробит до глубины души. Не исключено, что это просто сон, а на самом деле я сейчас дрыхну в камере.

— Эй, Мони! Ну чего ты вечно такая сердитая? — обиделся Газон. — Все ж отлично складывается!

— Типун тебе на язык! — рыкнула она. Одна из карточек как раз подошла, дверь пиликнула сигналом, зажглась зеленая лампочка, и металлические створы разъехались.

Превозмогая взаимное раздражение, бандиты двинулась в помещение. Внутри их встретил охранник за столиком — очередной дежурный. Газон уже собирался его оглушить, но Моника не позволила. Просто направила на него пистолет.

— Руки в гору! Даже не думай тревожную кнопочку нажать! — прорычала она. — Сейчас быстро находишь в базе, куда вы дели наши вещи, понял?

Перепуганный парень закивал.

А когда он справился с заданием и получил по затылку, то отключился почти с облегчением.

— Так, третья секция, пятый стеллаж, — пробормотала Моника, выбирая дверь.

Вскоре свет в нужном отделе зажегся, освещая бесконечные и безликие полки с барахлом. На одной из них даже сидел большой улыбающийся клоун — Монике даже стало не по себе, хотя у самой девушки улыбка была не менее грозная.

Все, кроме Змея, ринулись рыться в ящиках.

Моника решила не трогать рептила. Пусть стоит на шухере, раз помогать не хочет.

Газон рылся в ящиках с видом ребенка, который только что нашел кучу подарков под новогодней елкой. Джазу открывать коробки одной рукой было неудобно, но помогать Моника не стала, чтобы не уязвить великана. Сама она уже наткнулась на кучу интересных вещей. Например, на бормашинку стоматолога. Страшно подумать, какое преступление совершили с ее помощью.

— Гляди-ка! — раздался счастливый голос Газона. — Это что, пиратская рука?

Он вытащил из ящика протез с огромным крюком. — Джаз, тебе ведь нравится? Давай лучше эту возьмем! Шикарная открывашка для пивных бутылок получится!

— Засунь себе в глаз, — буркнул тот, чуть не свернув крышку другого бокса.

Наконец, после долгих поисков Моника вытащила настоящий бионический протез Джаза и помогла его пристегнуть.

Громила сразу же приосанился, расправил плечи во всю ширь и пару раз сжал стальной кулак. Его протез гудел сервоприводами и поблескивал лампочками, сообщающими о полной работоспособности системы.

— Так-то лучше, — басовито сказал он.

Змей покосился на него и подумал, что теперь этот бугай напоминает ему Волка. Только на стероидах. Причем те не только прокачали его мышцы, но и сильно сократили количество серого вещества. Нет, Джаз вовсе не казался ему дураком, но и крепкого ума пока не показывал — чего нельзя сказать о бицепсах.

— О! Мои же вы хорошие! Идите к папочке! — возликовал Газон и достал запаянные в пластик пистолеты. — Громобойчики мои любимые! Как же я скучал!

— Кстати, тут и другого оружия полно, — сообщила Моника. — Не только нашего.

Эта новость сильно подняла боевой дух всем собравшимся. Даже Змей заинтересованно повернул голову.

— Обожаю эту работу, — заявил панк, передергивая затвор.

Склеральные линзы в его глазах недобро поблескивали. Он специально носил такие, чтоб никто не мог понять, куда он смотрит — очень полезно для стрелка.

И вот вся компания, обвешавшись автоматами и пулеметами, выбралась из хранилища.

— Пришло время для настоящего шоу! — задорно крикнул Газон. Он страшно хотел пострелять. Эмоции так и бурлили, аж кровь в висках клокотала.

Но Моника не разделяла его энтузиазма, она собиралась вывести их отсюда как можно тише. Наверняка же есть черные входы, не каждый полицейский прется в родное управление через парадные двери.

Эти мысли проносились у нее в голове, когда они поднимались по лестнице, громыхая ботинками по профилированным ступенькам.

И тут в уши ворвался истошный вопль сигнала тревоги, а на стене загорелась и начала переливаться красным лампа оповещения.