Шондра скептически приподняла бровь, но Кармилла улыбнулась и сказала:

— Так, Розочка, сейчас иди вот к тем людям в конце очереди и спрашивай, нет ли у них немного йода. Старайся выглядеть больной.

— Это игра, кити-кити? — тут же воодушевилась ангорийка. — Сэша тоже хочет!

— Сейчас играть будет Роза, — отрезала Кармилла. — Вперед, мой радиоактивный цветочек!

Дриада посмотрела на Шондру, но та пожала плечами. Ей не нравился такой план, но стоять два с половиной часа в очереди она тоже не хотела.

Розочка в окружении зеленых искр отправилась общаться с народом…

Через две минуты впереди остались только представители устойчивых к радиации рас.

Уже подойдя к кассам, девушки наткнулись на электронный щит с правилами поведения в зоопарке. Крупными буквами сверху было написано:

'Категорически запрещено кормить животных своим кормом (кроме шушундриков).

Лицам младше восемнадцати лет запрещено без сопровождения посещать павильоны с экзотическими цветами и гигантскими хищниками. Посещение шушундриков запрещено даже в сопровождении взрослых. Если вы обнаружите шушундрика за пределами спецпавильона, не пытайтесь остановить его самостоятельно! Немедленно сообщите об этом администрации зоопарка!'

— Что-то я не хочу идти к этим шушундрикам, — заявила Шони.

— Ну что ты, Шондрочка! Неужели тебе не интересно узнать, кто такие шушундрики, кити-кити?

— Нет, — отрезала умудренная боевым опытом турельщица. — И вообще, где Миса?

Только сейчас девушки поняли, что полосатой тойгерки давно нет.

— Слушайте, а ведь ее и в отеле не было… — вдруг осознала Кармилла. — Какая потрясающая барышня! Вот он, высший пилотаж шпионажа! Стать настолько незаметной, что никто даже не поймет, когда ты реально исчезнешь!

— Блин, ее же надо найти! — сердцебиение турельщицы участилось.

— Успокойся, — махнула рукой вампирша. — Миса — кошка, а кошки гуляют сами по себе. Если захочет, найдется.

— А можно Сэша тоже будет гулять сама по себе, кити-кити?

— Нет! — отрезала турельщица. — Тебя, красавица, я бы наручниками к себе приковала, но не прихватила их с собой.

— Шони, наручники? Да ты затейница! — тут же сладко улыбнулась альпа. — Наверняка Волку понравится. Он любит разнообразие.

— С чего ты взяла? — Шондра решила пропустить почти всю тираду мимо ушей.

— Ну как же! — улыбнулась мулатка. — Ты посмотри, какие мы все разные! И он ведь нас всех любит, верно?

Шондра отвернулась. Лучше смотреть в спину ксеносу с акульим плавников, чем слушать эту белогривую заразу.

— А тут еще много всего написано, кити-кити!

Девушки посмотрели на плакат.

И действительно.

После предупреждения о шушундриках мелким шрифтом шли бесконечные запреты и просьбы не делать то и это:

1. Не пытайтесь обменяться одеждой с пингвинами. Это не пиджаки!

2. Не рычите перед вольером со львами! Вокальную дуэль еще никто не выиграл.

3. Не измеряйте рост жирафа с помощью швабры! Вы же не знаете ее длину!

4. Не боксируйте с кенгуру! Получится хуже, чем со львами!

5. Прекратите учить попугаев говорить фразу «это мои ключи, отдай их мне». И не слушайте их! Мы больше не достаем ключи из клеток!

6. Строго запрещается использовать тюленей в качестве подушек!

7. В серпентарий вход в сапогах из змеиной кожи запрещен! Вы доводите змей до депрессии!

8. Не учите медведей танцевать хип-хоп. Это запрещено конвенцией по защите медвежьего авторитета!

9. Не пытайтесь оседлать страуса! Просто не надо!

10. Угощать слона конфетами «Барбарис» запрещено. Вы не хотите знать, почему.

11. Строго запрещено упрекать черепах за их скорость. У них комплекс, они ходят к психологу. Очень медленно, но ходят!

12. Прекратите приглашать зебру вместо баскетбольного судьи! Она лягает спортсменов.

13. Не прыгайте с разбегу на крокодилов. Это не доски для серфинга!

14. Не плюйте в верблюда. Он ответит. У вас не найдется столько салфеток!

— А почему они отдельно пишут про слона, если и так никого нельзя кормить, кроме шушундриков? — Сэша любознательно повернулась к девушкам.

— Написано же, «вы не хотите знать, почему», — усмехнулась Кармилла.

— Следующие в очереди, не тупим! За билетами проходим! — гаркнула недовольная кассирша. За утро она уже успела обслужить тысячу лиц, и настроение соответствовало. Толстые стекла ее очков скрывали сорокалетнюю ненависть к людям, отточенную за все время сидения за кассой.