Шрифт:
– Вообще-то Агнесс спросила тебя, не сопроводишь ли ты ее на Лалаволан? Ей нужно сделать кое-какие покупки…
– У меня дела в Академии Художеств, связанные со спонсорством, – скупо проговорил я.
– О, мы можем поехать туда вместе, а затем вместе отправиться за покупками. Поможешь мне выбрать новые туфли для следующего испытания, Эдриан? – обрадовалась Агнесс. – Я давно мечтала побывать в Академии Художеств, так люблю художников и их картины!
– Действительно, леди Гастелло весьма сведуща в искусстве, – вмешалась моя мать.
Верно, Агнесс об этом часто упоминала, но мы с ней никогда не углублялись в эту тему.
Вообще-то мы углублялись в другое.
Я вспомнил разговор с Евой Адлер в картинной галерее и откинулся в кресле.
– И какой твой наиболее любимый? Лично мне нравится стиль Писсари.
– М-м-м, обожаю Писсари, просто с ума от него схожу! – с энтузиазмом воскликнула Агнесс.
Это выглядело так жалко.
– Эта его техника широких мазков кисти, игра света и тени великолепна, ты не находишь? – продолжал я.
– О да! У Писсари великолепные широкие мазки! – с облегчением подхватила Агнесс.
Не выдержав, моя мать склонилась к ней и шепнула:
– Моя дорогая, Писсари был скульптором…
Агнесс замолчала, наткнувшись на мой холодный взгляд. И тут же, нисколько не смущаясь, зачастила.
– Я буду так рада посетить с тобой Академию Художеств, Эдриан. Уверена, ты многое мне расскажешь там!
– Твоя компания будет излишней, Агнесс. И да, у меня нет абсолютно никакого интереса выбирать тебе туфли.
В васильковых глазах Агнесс блеснули слезы.
Обычно это всегда трогало мое сердце.
Но не в этот раз.
Сейчас передо мной стояла картина: темноволосая девушка в роскошном платье из темно-красного бархата, которая танцевала, обнявшись с моим младшим братом.
Перед моим мысленным взором были насмешливые блестящие глаза Евы Адлер, отливающие янтарем, в обрамлении пушистых ресниц.
Злость вскипела, как я ни пытался с ней совладать.
Танец Евы и Данте был случайностью.
Просто случайностью!
Не думай о Еве Адлер.
Думай об Агнесс.
Почему не получается? Почему?!
– Эдриан, это было грубо! – с возмущением воскликнула моя мать. – Извинись перед Агнесс – видишь, она плачет?
Я смотрел на свою рыдающую любовницу, которая явно плакала напоказ и хотела, чтобы я ее пожалел, и просто диву давался – и я желал, чтобы вот эта инфантильная, капризная и истеричная девушка стала моей женой?!
В этот момент дворецкий доложил матери, что ожидаемый гость прибыл.
– Что-то слишком много гостей на нашем семейном обеде, – протянул я.
Но я и представить себе не мог, КТО окажется этим самым гостем!
ГЛАВА 81
Для меня было полной неожиданностью, когда в гостиную в сопровождении своей личной охраны ступил темный дож Ксаргул.
Самое удивительное, что и мать, и Агнесс тепло приветствовали этого змея.
Что там говорить – дож и впрямь смотрелся безобидным старичком – тронь его, рассыплется.
Он всегда выглядел так безобидно – ползучие хорошо умеют маскироваться. Но однажды я видел, в какого чудовищного ядовитого черного с белыми полосками змея он может обращаться – сила, подаренная ему духом Нагайно.
Когда-то яд Ксаргула был целебным, но те времена канули в лету.
Ведь он выбрал темную сторону.
– Не припоминаю, чтобы звал дожа хаоса в свой дом, – процедил я, быстро взглянув на мать.
– Успокойся и выслушай, Эдриан! – воскликнула она. – Дож пришел сюда с миром!
– Истину говорите, княгесса Сальваторе, – дож приложился матери к ручке. – Леди Агнесс Гастелло… Слышал о дивной прелести Избранной, но наблюдать ее воочию – услада для моих глаз…
– Выйди отсюда, Агнесс, – велел я.
Все происходящее было явно не для ее глаз и ушей.
– Нет, Эдриан! Как твоя будущая жена, она должна остаться! – воскликнула мать.
– Да, как твоя будущая жена, я должна остаться! – гордо повторила Агнесс.
Как моя будущая жена?!
– Ту, кто выйдет за меня, настигнет проклятье, – медленно проговорил я и перевел взгляд на дожа Ксаргула, который при этих словах улыбнулся так добродушно, как новогодний дед, который собрался дарить мне подарок.