Шрифт:
Которой я пока что, кстати, не стала.
До этого оставались считанные минуты.
И все-таки, перед началом моей новой жизни я должна была сделать кое-что еще.
Мод заявила, что это какой-то ужас, и я испорчу свое великолепное свадебное платье, а Фобос – что это великолепная идея.
Вот так с утвержденного свадебного маршрута наша карета заехала в «Черный павлин» – тюрьму для особо опасных преступников.
Мрачный, грязный, темный каземат, стены которого, казалось, давили на тебя, грозя лишить веры и надежды во что-то светлое, а потом рассудка.
Тюрьма для осужденных на смертную казнь…
Агнесс была одной из них.
Завтра ее должны были повесить…
Но перед этим я должна была с ней попрощаться.
Знаю, Данте бы не одобрил – после лабиринта он трясся надо мной, как над величайшей драгоценностью всех времен и народов. Опасался, что даже из тюрьмы Агнесс или Нерисса могут причинить мне зло.
Поэтому пришлось действовать тайно.
Спасибо моим драгоценным помощникам – они все организовали, как надо.
В своем свадебном платье и венце «Звезды Империи», который так мечтала заполучить Агнесс, я спускалась по выщербленной лестнице все ниже и ниже, под землю.
В этом было что-то безгранично жуткое.
Мрачное место смерти и полной безнадежности… И я в своем роскошном облачении, которая явилась сюда лишь на миг, чтобы поскорее покинуть это страшное место.
Агнесс содержалась в камере на самом нижнем уровне.
Казалось, времени прошло совсем немного. Но как же она изменилась за эти дни, пока ждала суда и оглашения приговора!
Она сидела на холодном влажном полу в узкой камере, поджав ноги к груди.
Давно нечесаные светлые волосы свалялись и потеряли свой светящийся ареол.
Она вообще потеряла весь свой лоск и все свое самодовольство, Избранная.
А еще это невинное и милое выражение лица, ее всегдашнее выражение.
С Агнесс словно спала маска, которую она носила давно и от которой уже устала.
Озлобленная мордочка, гримаса вечной ненависти, вечной жестокости, вечной зависти – вот, во что превратилось ее лицо.
– Сестренка… Ты пришла, чтобы освободить меня?
Нас разделяли прутья решетки, но все равно мне стало жутковато от ее безумного взгляда. Думаю, не будь между нами этой самой решетки, Агнесс набросилась бы и перегрызла мне горло.
– Прощай, Агнесс, – медленно проговорила я. – Ты не была мне ни подругой, ни сестрой…
– Да уж, и не сказать, что мы рождены от одного отца!
– Кстати, насчет отца. Ты не хочешь узнать, что стало с твоими родителями, Агнесс?
– Мне плевать, – прохрипела она. – Они от меня отказались
– Да, они от тебя отказались, – кивнула я. – Сдали тебя со всеми потрохами. Но это не помогло им уйти от правосудия. Больше Гастелло – не барон и баронесса. За пособничество такой преступнице, как ты, наш великолепный и справедливый император лишил их титула и сослал в Даркские земли, на самый север Серинити вместе с тем уродом, герцогом Ставосским, который хотел заполучить Дебору после ее совершеннолетия. Ой, правда, он теперь тоже не герцог, а жалкий ссыльный в Дарке. Я и пансионы для воспитания послушных жен скоро закрою, мне уже законопроект для этого готовят. Теперь я – единственный и официальный опекун Деборы.
Меня поразило то, что про Дебору Агнесс было совершенно неинтересно.
Ее занимала только она, только она сама.
– Стоишь тут, вся такая красивая, в свадебном платье и короне! Стала Звездой Империи, украла мой титул! – захныкала узница. – А я завтра умру! Из-за тебя, между прочим, пришлая сучка! Спустилась со своих Феодорийских гор, влезла туда, куда нельзя было лезть, и все разрушила! Ненавижу!
– Агнесс, Агнесс… – протянула я. – Думаю, перед кончиной ты должна знать, что я вовсе не спустилась в Феодорийских гор… Я всегда была рядом с тобой.
И я закружилась перед ней в вихре трансформирующей магии…
ГЛАВА 104
Предстала перед ней Фионой – той самой, еще даже не похудевшей Фионой, в тело которой я попала.
Глаза Агнесс расширились, ее белки были готовы вылезти из орбит.
– Ты-ы-ы-ы-ы-ы… Ты, что-о-о-о-о-о-о… – задохнулась она. – Невозможно! Невозможно!
Поворот – и я снова прекрасная Ева в свадебном платье. Поворот – и снова бедная Фиона. И снова поворот – и снова Ева, теперь уже окончательно и бесповоротно.
– Гы-ы-ы-ы-ы! – прохрипела Агнесс. – Коровница… Ты-ы-ы-ы? Так ты не сдохла в том пожаре…
Наконец-то она поняла, кто перед ней.
Сложно описать ее лицо!
И хоть настоящей Фионы больше не было в моем сознании, отчего-то мне показалось, что она все это видит.
Видит и радуется, что отомщена.
– Не коровница, Агнесс, – сказала я. – А Ее Императорское Величество. Я вернула себе свою водную силу, которую ты у меня украла. Моя сила снова у меня. Я жива, счастлива, выхожу замуж и стану править Серинити вместе со своим обожаемым мужем. Прощай, Агнесс.