– Если этот нагрудник тебе так по душе, то я сегодня же пришлю его тебе. Сама ешь в нем! – проговорила я. – А от леди Нериссы я приму в подарок только шаль, которую она вышьет лично, своими собственными руками.

За столом воцарилось гробовое молчание.

– Немыслимо, – прошипела свекровь. – Такой подарок нужно заслужить!

– Мое уважение тоже, – отрезала я.

– Простите Фифи, высокопочтенная госпожа Нерисса, – зачастила Агнесс. – Она неотесанна и совсем не знает этикета. Я обязательно восполню ее пробелы в образовании!

– Очень на это надеюсь, – процедила моя добрая свекровушка, отвернулась и больше не смотрела на меня, как будто я была пустым местом.

Но я внутренне ликовала – впервые я смогла отстоять себя и не поддалась влиянию Агнесс!

Дальше завтрак пошел своим чередом, а я исподтишка наблюдала за своими врагами.

Агнесс мельком посмотрела в свой кристальон – очень красивый, тонкой работы, на котором были выгравированы ее инициалы, и что-то прошептала Эдриану, коснувшись его руки.

Мой муж с моей сестрой ворковали за завтраком, как голубки, и я вдруг наткнулась на внимательный взгляд Данте.

Брату мужа была интересна моя реакция на такое открытое проявление нежных чувств Эдрианом и Агнесс.

Да и вообще темный генерал, похоже, изучал меня.

Готова поспорить, что мои слова про стейк запали ему в душу…

Вот что, мне нужен кристальон Агнесс. Если Фиона хранила в своем свои мечты, то и сестрица вполне может хранить что-нибудь ценное в своем.

И может быть, то, что прольет свет – как и когда она похитила водную силу Фионы.

– Данте, мой брат, император Валериан, недоволен твоими долгими отсутствиями в свете, – между тем обратилась Нерисса к младшему сыну.

– Будь добра, напомни дяде, что если я не буду защищать границу, то мареновая чума придет в Серинити. Ты же помнишь, как пало Лиманское королевство, – с показным спокойствием проговорил Данте.

– Твоя Дикая охота прекрасно сдержит чумных и без тебя. Ты нужен здесь!

– Разве одного Эдриана для всех этих балов и светских мероприятий тебе недостаточно, мама? – усмехнулся темный.

– Ты знаешь, как тяжело мать переживает твое отсутствие. Она сильно беспокоится за тебя, брат, – заметил Эдриан, но глаза его при этом опасно блеснули. – Если тебя поразит чума, она этого не перенесёт.

Судя по тому, как Эдриан это сказал, он был бы, наоборот, этому счастлив.

– Мы оба знаем, что чума не поражает темных, – перебил Данте.

– Останься хотя бы до завершения отбора! – Нерисса поджала губы. – Серинити важно обрести «Звезду Империи». Валериан вдов и не может иметь детей, место императрицы пустует. Стране нужна представительница женского пола, популярная в народе. Мы должны ее выбрать. И ты тоже – я же отдала распоряжение, чтобы ты был в жюри!

Свекровь повысила голос, но Данте слушал мать с непроницаемым выражением лица.

А может быть, так казалось из-за того, что левый его глаз был скрыт повязкой?

– Все прекрасно осознают, для какой по-настоящему цели затеян этот спектакль, – брат мужа прямо посмотрел на меня. – У меня есть дела поважнее, чем участвовать в этом фарсе.

С этими словами Данте поднялся и пошел прочь, но вслед ему прозвучали слова Нериссы:

– Вместо того, чтобы воевать с этими гниющими останками, ты войдешь в Мудрый Стол и комиссию отбора, Данте, хочешь того, или нет! Это лишь вопрос времени!

Серенна – столица Серинити, напоминала огромный амарант, лежащий в Сиреневой долине и искрящийся на солнце.

Хотя, даже не знаю, почему эту долину назвали Сиреневой – листва деревьев была всех оттенков рыжего цвета. И это не было данью осени – я узнала, что такой цвет листьев в долине всегда.

А зимой листва становилась огненно-красной.

Как я поняла из путанных пояснений своего кристальона, листья не могли стать зелеными из-за отсутствия в них определенного пигмента, который был, в свою очередь, связан с отсутствием достаточного количества влаги.

Это был восхитительный город, с очень тонкой, сложной архитектурой, сочетающей изящество и природную гармонию, с куполами и башнями, устремленными в небо. Они словно были филигранно вырезаны из тончайшей посеребренной бумаги. Тонкие лестницы и возвышения, резьба и мозаика, большие сверкающие гранями кристальоны, установленные на площадях, стрельчатые колонны, арки, порталы и арабески – город словно вышел из фантастического волшебного сна.

Особого внимания требовали два больших здания, расположенные на разных концах города.