Последние и было одним из главных мотивов для многих поступающих на эту специальность. Особо прибыльной эту отрасль было не назвать.

Затем немного полистал интернет, чтобы понять, какие в целом у мира где мне предстояло прожить два дня, особенности. Впечатление в целом сложилось приятное. Мир был почти копией Земли времён две тысячи седьмого. Разница была только в добавлении элемента мистики, который уложился здесь как обыденная бытовуха, глобально совсем не повлиявшая на быт.

Несколько объявлений от гадалок, медиумов, ведьм, народных целителей и… да, сомнологов — вот и весь перечень волшебства. Никакого особого вмешательства в ход истории, развитие технологий и дальше по списку, это всё не повлияло.

Меня это более чем устраивало в качестве выходного круга.

На деньгах был изображён мужик в меховой шапке, с золотой булавой и пышными длинными усами, и с забавной фамилией Кошка. Судя по всему, казацкий атаман или что-то вроде того, с датой смерти в тысяча шестьсот втором году. Ну и фиг с ним — форма правления здесь меня не сильно волнует.

Убедившись, что мир максимально обычный, насколько это возможно в рамках текущего эхо, я вышел из дома.

Вооружённый и готовый ко всему.

Путь, как и в прошлый раз, занял примерно час. Но теперь это время уже не казалось мне чем-то запредельным. Я спокойно ехал в трамвае, попутно почитывая конспекты с оккультной академии.

Первое впечатление — сплошная эзотерика, густо приправленная народными поверьями и сказаниями. Одним из обязательных предметов в академии был старославянский и буквица.

Не удивлюсь, если подвох высокого эхо выльется в языческие храмы с деревянными идолами.

И тем не менее, на улицах были те же представители субкультур, да и в целом — никакого старославянского. Видимо, это скорее особенность конкретно моей специальности.

Наконец, я прибыл на конечную.

Сегодня осень казалась особенно золотой.

Дом…

Я попытался разобраться в своих чувствах. К примеру, само здание — оно ведь явно было не из реальности. Мои родители никогда не жили в частном доме, как и дед с бабушкой — разве что в их детстве. У нас была дача, но на неё здание тоже не особенно походило. Там была совсем крохотная хижина, в которой нельзя было зимовать. А здесь — добротный дом.

Но всё в целом — кажется мне знакомым до боли.

Память тела конкретно этого меня в этом мире? Возможно.

Но мне почему-то казалось, что это как минимум, не весь ответ.

Затем позвонил в дверь, дождался, когда дед откроет дверь, и мы вместе пошли внутрь дома.

С прошлого посещения здесь ничего не изменилась. На пороге встречала кошка Мелисса. С кухни пало травяным чаем с липой и яблочными пирожками.

Остаток дня я просто делал то, о чём столько мечтал. Слушал истории о нашей семье от бабушки. Играл с дедом в шахматы… у всех есть те вещи, которые он не успел сделать.

И каждая минута, проведённая здесь, растила внутри меня решимость бороться за этот мир. За свой дом и свою семью. Чем бы ни был город, я получу статус вечного. А потом — будет уже потом. Проблемы решаются по мере их поступления.

Сидя за столом и слушая семейные истории, пока на моих коленях лежала рыжая кошка, я тем не менее не мог не думать о том, что мне делать дальше. Сомнений оставаться или нет в группе Михаила — не стояло. Скорее, вопрос был в том — как получить из этого как можно больше времени.

А ещё — я внимательно слушал всё, что мне говорили близкие. Ловил каждое слово и переспрашивал о малейшей детали. Часть истории нашей семьи я знал, потому мог сверить новую информацию с известной.

Как и все в Городе, они начинали теряться, когда речь заходила о том, где конкретно находится город или другие упомянутые населённые пункты.

Дед был военным и успел поездить по городам вместе с семьёй. Здесь эти вполне конкретные населённые пункты были названы другими. Вообще не существовавшие в моей реальности. Всё, выходящее за пределы города — путалось, забывалось, пропускалось мимо ушей.

Издеваться над близкими расспросами я долго не стал, понял принцип и ладно. Подобные эксперименты я уже проводил в самом начале своего пути. Работало точно так же.

Зато всё, что не было затронуто особенностями Города и его эхо — было в точности таким же, как в реальности.

Ко всему прочему, осмотр дома позволил найти множество любопытных вещей — несколько детских игрушек, в реальности оказавшихся на свалке. Письмо с признанием в любви от девочки, которая нравилась классе в шестом и наша совместная фотка, где мы держались за руки. В нулевом мире у меня таких воспоминаний не было.