После укуса гадюки меня беспокоит, как могла измениться ещё и членистоногая фауна. У нас тайга горная, тех же комаров днём с огнём не сыщешь — только в болотистых местах, разве что, — а вот пауки… Встречаются и тарантулы, и каракурты, пусть и редко.

Как Система повлияла на их агрессивность и особенно на яды, мне проверять не хотелось бы.

А что до бактерий, вирусов? Тоже ведь живые организмы, и они тоже могут измениться. Смерть повсюду. Это не повод забывать об осторожности — осторожность вообще должна стать нашим вторым именем, — но и вечно дуть на молоко нельзя.

Я сделаю ребят сильнее — и для этого им ещё не раз придётся рискнуть жизнями. Как и мне, впрочем. Например — прямо сейчас.

Паршиво, что в волках я особо не разбираюсь. Зато, разбираюсь в собаках — а разница между ними (вроде бы) не так велика. В первую очередь, меня волнует зрение серых — чтобы спрятавшуюся в засаде Мэй они раньше времени не заметили.

Их сообразительность я на всякий случай буду считать близкой к человеческой, пусть и с поправкой на инстинкты. Вторыми и попытаюсь воспользоваться в своём плане.

Итак…

Миф о том, что собаки видят мир чёрно-белым — это дурацкий стереотип, вскормленный поп-культурой. Цвета они воспринимают, пусть и иначе, чем люди, зелёное и красное различают плохо — как дальтоники. Вдали видят лучше, чем вблизи, и отлично улавливают движение.

Ночное зрение тоже хорошее, но это для нас сейчас не важно.

Основные их органы чувств — слух и обоняние, тут собаки значительно обходят людей. Волки, ясное дело — тоже.

Я взглянул на Мэй. Толстовка на ней слишком ядовитого цвета, пусть и зелёная. С листвой не сольётся точно, будет выделяться. Хотя…

Я подозвал девушку, накинул ей на голову капюшон. И — без всякой жалости испачкал пылью с земли и капюшон, и спину, и плечи. На удивлённый взгляд девушки ответил просто:

— Маскировка. Грудь, рукава и живот сама изгваздай.

— Хорошо.

Итак, мой план прост. Волки — в полосе лиственных деревьев позади нас. Мэй с поддержкой в виде Пятницы и Бурана поднимутся вперёд, в сосняк. Сначала — к тому месту, где сидели на деревьях, потом сделают крюк через чащу и незаметно выйдут к намеченной мною ранее, хорошей позиции.

Она на возвышенности, там можно укрыться среди папоротника под стволом упавшей сосны, привалившейся к большому камню. Олег укрепит тыл капканами, а для Мэй с карабином как на ладони будет полянка, куда направлюсь я.

Волки, если я всё разыграю правильно, должны напасть — и девушка меня прикроет.

Остальных разместим под валуном, на котором мы встречали танка. Там голая каменистая земля, нет травы. Пожертвуем пару бутылок зажигательной смеси, полукругом нальём вокруг позиции. Завтра восполним запас бензином из бака Антоновой нивы. Если волки нападут на ребят, запалить огонь будет недолго. Смесь две-три минуты точно будет гореть, этого нам хватит. Валун закроет тыл.

У Ильи — пистолет, у Шенга — кайло… Так себе расклад, конечно, но за стеной пламени они волкам будут не интересны. Сметана же… Сметана просто будет есть, как не в себя.

Осталось всё подготовить и объяснить каждому члену группы его задачу. И проверить Сметану, конечно же. Её вот-вот должно накрыть жором из-за эссенций. Да и яд уже должен себя проявить.

Сметана выглядела паршиво. Бледность, пот, тяжёлое дыхание… Она посмотрела на меня мутным взглядом, через силу улыбнулась:

— Всё пошло не по плану, да?

Я опустился рядом с ней на корточки.

— Как нога?

— Горит. Уже всё бедро горит. И чешется ужасно.

Паршиво, что тут скажешь. Или яда было много, или он сильнее, чем я думал, или это индивидуальная реакция. Вывод в любом случае один: малой кровью мы не отделались.

— Ладно, давай-ка перенесём тебя. Готова прокатиться?

— На ручках? Хоть весь день согласна кататься.

Я хмыкнул, аккуратно поднял её. Девушка зашипела от боли, крепко вцепилась мне в шею.

— Олег, достань плед из чехла от карабина, — бросил я коротко. — Народ, все за мной, и рюкзаки не забудьте. Илья — подбери зайца. И не отдавай его Бурану, как бы не просил.

— А он не съест меня вместо зайца?

— Самому интересно.

Парень сбледнул, но послушался. Пока шли — пёс с требовательным лаем скакал вокруг него, чуть ли не подвизгивая. Хаски — это хаски, блин. Игривые и охренительно голосистые.

Сметану я аккуратно уложил под валуном на подстеленный Пятницей плед. Тут же скомандовал: