Но когда она вернулась, конки уже и след простыл.

— Поедем на автобусе. По крайней мере, не будет так вонять, — предложила она.

Автобусы появились в городе не так давно. В основном это были старые американские «форды», приспособленные под общественные нужды. Прокатиться на автобусе считалось особым шиком.

В тот же момент красный автобус с табличкой Соуоасап завернул за угол. Фрида бросилась за ним. Поравнявшись с открытой дверью, она крикнула водителю:

— Стойте! Я с вами! — и прыгнула на подножку.

Водитель ударил по тормозам, и образок Божьей матери Гваделупской на лобовом стекле бешено закачался туда-сюда.

— И мой друг со мной, — добавила Фрида, с трудом переводя дух. Она протянула Алехандро руку, и он запрыгнул вслед за ней. Фрида протиснулась мимо других пассажиров, сидевших на длинных деревянных скамейках справа и слева, на заднюю площадку. Взревел мотор, автобус дернулся, и ее швырнуло на мужчину с огромным пивным животом. Едва удержавшись на ногах, она схватилась за один из поручней. Алехандро втиснулся рядом с ней. Почувствовав близость его тела, она взглянула на него и улыбнулась. В открытые окна с улицы проникал запах лепешек. На повороте водитель резко вывернул руль, и ее еще теснее прижало к Алехандро. Она почувствовала, как бьется его сердце, и ощутила приятное потягивание внизу живота.

— Извини, — промурлыкала она, но по лицу Алехандро было видно, что ему тоже доставляет удовольствие столь тесное соседство.

На следующей остановке вошли двое мужчин в забрызганных краской грубых куртках. Когда они встали рядом с Фридой, ее ноздри уловили запах скипидара. У каждого было по ведру, а еще один из мужчин держал в руке кулек, свернутый из газетного листа. Краешек кулька блестел на солнце. Время от времени в воздух поднимались золотистые пылинки.

— Золото? — полюбопытствовала Фрида.

Мужчина кивнул:

— Это для фресок в опере. — Он протянул ей кулек, и она разглядела частицы позолоты.

Краем уха Фрида услышала, как взвизгнули тормоза выехавшего им навстречу трамвая, но все ее внимание было поглощено сияющей золотой пылью. Крошечная чешуйка взмыла в воздух и опустилась на волосок у нее на предплечье. Фрида попыталась стряхнуть ее кончиком пальца. Внезапно раздался пронзительный звон. Автобус резко качнулся и начал заваливаться на бок. Тщетно пыталась Фрида схватиться за поручень, который отпустила, когда потянулась к кульку с позолотой. Затем — оглушительный хруст и скрип; золотая пыль, оседающая на Фриде. Сильным ударом ее подбросило вверх.

— Боже мой! — раздался совсем под ухом панический женский вопль.

Фрида видела, как кружатся золотые пылинки, слышала ужасный скрежет и истошные вопли. Ее руки вдруг оказались под ней, а ноги взмыли в воздух. Больше она ничего не видела, кроме золота, блестевшего на руках. Потом к золоту добавились какие-то серебристые частички, и Фрида решила, что это бриллианты. Затем ее швырнуло на землю. Солнечные лучи падали на ее кожу, отчего та светилась, будто сама была сделана из золота. Где Алехандро? Ведь он же был совсем рядом… Потом в ее сторону полетело что-то блестящее, длинное и остроконечное. И это было не золото. А затем пришла боль.

Фрида проснулась, и ее ослепил блеск золотой пыли. Или это лампа, чей яркий свет бил ей прямо в лицо? Она хотела осмотреть себя целиком, но не смогла поднять голову. Казалось, будто череп прибили к постели гвоздями, как и все тело. Фрида ощущала нечто странное: ей было и холодно и жарко одновременно, и еще казалось, будто ее завернули в вату. Тут она обратила внимание, что лежит не в постели, а в деревянном ящике, который не дает ей двинуться с места. Она попыталась пошевелить пальцами ног, но не смогла. Ее охватила паника. В памяти всплыли обрывки воспоминаний: шум, осколки, скрежет. «Я умерла, — обреченно подумала она. — Умерла и лежу в гробу».

— Фрида, я здесь, с тобой. — Над ней склонилось чье-то лицо. Матита? Что она здесь делает? Фрида хотела произнести имя старшей сестры, но губы не слушались. Несколько лет назад Матита сбежала с любовником, и после этого о ней в семье никто ничего не слышал. Значит, сестра тоже умерла, как и она сама?

Матита наклонилась совсем близко, и Фрида увидела в ее глазах слезы. Она снова попыталась заговорить, но язык прилип к гортани, и ей удалось выдавить только стон. И тогда вернулась боль. Чудовищные спазмы прокатывались волнами через все тело. Волны приливали и отливали, и когда казалось, что боль стихает, обрушивались с новой силой. У боли не было источника, она жила повсюду и была невыносимой. Потом все потемнело.

Когда она снова очнулась, Матита по-прежнему сидела у ее кровати.

— Я здесь, Фрида, — сказала она, как и в первый раз. — Ты в больнице. С тобой произошел несчастный случай. Автобус.

Память возвращалась медленно. Трамвай, который врезается в автобус; золотая пыль и осколки, шум, и больше ничего. Снова подступила боль, но Фрида не хотела отключаться, пока не получит ответы на вопросы.

— Алехандро? — простонала она. Рот был словно набит комками холодной каши. — Что с ним?