— Ты действительно готова на это ради меня? — спросила она Лолу.

На лице фотографа и галеристки отразилась внутренняя борьба. Наконец Лола сказала сдавленным голосом:

— Фрида, мы всегда были честны друг с другом и называли вещи своими именами. Я хочу устроить эту выставку, потому что считаю справедливым оказать тебе заслуженную честь, пока ты еще жива, а не дожидаться, когда будет слишком поздно.

Ее слова пробудили у Фриды прежний страх скорого конца. В последние годы состояние художницы неуклонно ухудшалось. Ее таскали по докторам и постоянно клали на операционный стол, но становилось только хуже. Швы воспалились, занесенная в раны инфекция на год приковала ее к постели. Боль облегчали только гигантские дозы морфина.

Фрида на мгновение замолкла, а потом рассмеялась. Пока она способна рисовать, она будет жить!

— Ты права. Какой мне толк от выставки, если я не смогу на ней присутствовать?

Не успела Лола уйти, как Фрида отправилась в студию Диего в Сан-Анхеле. Он работал там, но его кровать снова переехала в casa azul. Фриде не терпелось сообщить мужу хорошие новости. Всем, что казалось ей важным, она незамедлительно делилась с Диего.

— Замечательно, Фрида! — воскликнул Ривера и обнял ее, услышав о выставке. — Наконец-то ты получишь известность, которой заслуживаешь. Твои картины и есть Мексика. Теперь их увидят и наши соотечественники.

Фрида откинула голову назад и подарила ему взгляд, полный любви. После их повторной свадьбы прошло уже более десяти лет, и художница ни разу не пожалела о принятом решении. Она осталась верна себе, и у нее были силы творить. Лишь данное себе обещание никогда не делить постель с Диего не всегда удавалось сдержать. Вспомнив об этом, Фрида улыбнулась. В последние годы жизнь четы Ривера вошла в спокойное русло. Им снова было хорошо вдвоем.

Фрида потянулась за следующей карточкой. Еще три приглашения — и дело сделано.

Она улыбнулась скелету из папье-маше, который сидел на стуле у кровати, наряженный в уипиль и одну из цветастых юбок.

— Привет, — помахала она ему.

А затем взяла последнее приглашение и написала на конвертике вместо имени адресата: La pelona [33] .

— Ты же знаешь, я тебя не боюсь. В конце концов, смерть — часть жизни. Но пока я жива, мне чертовски хочется повеселиться.

За два дня до открытия Фрида почувствовала себя хуже. Ей стало трудно дышать, и доктор Кальдерон заподозрил пневмонию.

— Вам нельзя вставать. Я запрещаю. Строгий постельный режим.

Едва врач ушел, Фрида дала волю негодованию.

— Никто не сможет запретить мне пойти на выставку! Пусть это будет последнее, что я сделаю! — закричала она и в тот же момент согнулась в приступе кашля.

Она кликнула Чучо, слугу, жившего в ихдоме последние двадцать лет.

— Ты должен мне помочь, — взмолилась Фрида. — Доктор запретил мне вставать, но не посещать собственную выставку. Значит, я отправлюсь туда в кровати.

В день выставки Кристина пришла помочь Фриде одеться и сделать прическу. А дальше кровать вместе с балдахином, фотографиями и рисунками, висевшими у изголовья, зеркалом и прочими украшениями перенесли в галерею. Когда Чучо предложил оставить дома хотя бы балдахин, Фрида наотрез отказалась. Следом за кроватью отправились и скелет вместе с парой любимых кукол художницы.

— Они сопровождали меня всю жизнь, пусть будут со мной и в этот день. Как и la pelona, которой я отправила личное приглашение.

— Чучо, ты все слышал, все берем с собой, — распорядился Диего, входя в комнату. — На худой конец позови еще грузчиков. — Он наклонился и поцеловал Фриду, а она ответила ему благодарным взглядом.

Когда пришло время ехать в галерею, Диего осторожно взял жену на руки. Фрида обвила руками шею Риверы, прижалась к нему и глубоко вдохнула знакомый запах. Несмотря ни на что, после стольких лет, именно здесь, в объятиях мужа, она по-прежнему чувствовала себя в безопасности. Она запустила руку под рубашку Диего и нежно погладила его грудь.

— Диего, — пробормотала она, — мой Диего. Ты подобрал меня, измученную и разбитую, и склеил заново.

Он попытался призвать ее к молчанию, чтобы не растрачивала силы, но Фрида продолжала говорить:

— Ничто не сравнится с твоими руками, и ничто не сравнится с золотисто-зеленым цветом твоих глаз. Мое тело наполняется твоим. Я нашла убежище на твоем плече, мои пальцы ощущают твой пульс. И нет для меня большей радости, чем чувствовать, как твоя жизнь бьет ключом сквозь меня.

Она произнесла это очень тихо, но Диего услышал ее и поцеловал в губы.