Три с половиной месяца провела Лена в ленинградской клинике. И все это время она чувствовала себя как в родной семье. А семьища была огромная. В клинику то и дело звонили с Кировского завода. Из райкома комсомола незнакомые девушки приносили цветы и трогательные письма. В завкоме за счет профсоюзных средств сняли для нее в городе отдельную комнату, позаботились и о Валерике: сынишка Лены все лето провел в пионерских лагерях Кировского завода.

Лена была немало встревожена, когда узнала, что курс лечения в клинике через некоторое время придется повторить, что необходимо, кроме того, длительное амбулаторное лечение под наблюдением специалистов.

Как же на такой большой срок покинуть мужа? Где жить с ребенком? Но, оказывается, и об этом подумали на заводе. По ходатайству кировцев Ленинградский городской Совет выделил Елене Ивановой, активной участнице Отечественной войны, комнату в одном из новых домов города. Товарищи и сослуживцы Михаила Шелехова в Челябинске позаботились о том, чтобы он, не теряя производственного стажа, мог перевестись на работу в Ленинград.

* * *

Ну, а сейчас? — спросите вы. Что с Леной сейчас, где она?

Где? Да вот сидит рядом и рассказывает о Валерике, который нынче пошел уже в четвертый класс, о встречах с фронтовыми друзьями и — свет тесен! — с тем самым Сашко, что был когда-то ее первой девичьей любовью. Да, и с ним Лена встретилась в Ленинграде. И где бы вы думали? У проходной Кировского завода. У него теперь тоже семья, взрослые дети.

Лена рассказывает об этой встрече, о том, как изумился и обрадовался Сашко, увидев ее через 18 лет живой и невредимой. Потом разговор заходит о муже, о какой-то шалости сынишки. В темно-карих глазах женщины вспыхивают золотые искорки. Они не гаснут, разгораются все больше и больше. Лена с увлечением говорит о будущей работе, о товарищах.

Я слушаю ее и думаю о том, как много на нашей советской земле хороших людей. Они не дадут упасть, вырвут из лап самой смерти, щедро и бескорыстно помогут, если человек попал в беду, не позволят почувствовать себя одиноким или несчастным.

Мне хочется спросить Лену, счастлива ли она. Но разве этого не видно? Щеки ее раскраснелись. Глаза сияют. Правда, в темных прядях волос кое-где серебристой паутинкой запуталась седина. А может быть, это просто иней? Просто иней — с мороза.

Будь же счастлива, Лена!

Мы, твои современницы, гордимся тобой.

Б. Мацевич

ВСЕГДА С ЛЮДЬМИ

Татьяна Ивановна ХУДЫШКИНА.

Идет предвыборное общезаводское собрание. В просторном цехе тысячи рабочих, инженеров, техников, служащих. На трибуне инженер отдела главного металлурга Л. А. Толкачева. Она говорит:

— Своих лучших сынов и дочерей посылает советский народ в органы государственной власти. Я думаю, что не ошибусь, если назову нашим кандидатом в депутаты Верховного Совета Российской Федерации инженера Татьяну Ивановну Худышкину.

В ответ раздались дружные аплодисменты. Еще бы! Кто на заводе не знает эту замечательную трудолюбивую женщину. Многие помнят, как в первый год войны пришла она на завод после окончания Томского университета. За эти годы она стала одним из ведущих инженеров предприятия. Худышкину знают не только как хорошую производственницу, но и как активную общественницу. Одни встречались с ней как с секретарем парторганизации лаборатории, другие — в парткоме завода, в районном комитете партии, членом которых она неоднократно избиралась.

Дружно голосовали за Т. И. Худышкину избиратели Златоустовского избирательного округа. Одним из первых отдал за нее свой голос В. Трошев. А в дни подготовки к выборам он был самым активным агитатором за кандидата, хотя официально и не числился в этом звании.

— Вы знаете, кто такая Татьяна Ивановна? — спрашивал он, бывало, и тут же отвечал: — Это же золотой человек!

* * *

Электрик Виктор Трошев пришел в лабораторию завода им. В. И. Ленина после окончания ремесленного училища. Он ничем особенно не выделялся среди других парней-ремесленников. Приходил вовремя на работу, выполнял задания старшего электрика, не лодырничал. Так продолжалось два-три года. И вдруг сообщают: Трошев опоздал на полчаса на работу. Вскоре еще одно опоздание, затем прогул. Все были озадачены. Что делать?

— Что с ним возиться? Уволить надо, — предлагал кое-кто. Но уволить легче всего. А вот сделать так, чтобы человек исправился, воспитать его, конечно, труднее. Это хорошо понимала Худышкина, и она предпочла более трудный путь.

— Я решила поговорить с Виктором, — вспоминает Татьяна Ивановна, — выяснить, в чем дело. Ведь так просто не бывает: был хороший парень и вдруг свихнулся. И вот что выяснилось. Витя еще в детстве остался без отца и матери. Жил у тетки. И хотя он был окружен вниманием коллективов школы и ремесленного училища, отсутствие семейного воспитания, конечно, сказалось. А тут еще попал в плохую компанию. Нет, парня нельзя было уволить с завода, исключить из рабочего коллектива.