Шрифт:
Но ответить на этот вопрос было некому.
Глава 10. На мягких лапках
Юки не пришла в себя даже к вечеру. Она безвольно лежала на кровати и время от времени тихо стонала. Бледность лица Волчицы внушала беспокойство, её губы потеряли яркий цвет, а дыхание стало быстрым и прерывистым.
К ночи метания и стоны прекратились. Юки успокоилась и провалилась в глубокий сон. Но даже так она время от времени вздрагивала и шептала: «Окума, умоляю тебя, оставь меня в покое».
Агнар до самого заката не отходил от постели с больной. Он поправлял постоянно сползающее одеяло и менял мокрые полотенца. В голове наёмника роились неприятные мысли, от которых не было покоя.
Наступила ночь. На улице стало темно, только жёлтая луна разбавляла мрак. За окном стрекотали сверчки и цикады. Где-то вдалеке ухали совы, собираясь отправиться на охоту. Иногда за стенами города слышался дикий собачий лай.
В комнате было спокойно. Свет луны пробивался сквозь ставни, оставляя на полу яркую полосу.
Агнар уснул, он был сильно вымотан. Переживания за спутницу лишили сил.
А вот Юки пришла в себя. Она лежала с открытыми глазами и вслушивалась в темноту. Звериные ушки на голове остро реагировали на каждый звук, а тело вздрагивало даже от щелчков растрескавшихся балок на крыше гостиницы.
Юки дождалась полночи, а затем спустила ноги на пол и встала с кровати. Волчица двигалась невероятно тихо, словно не весила даже грамма. Она собрала свою одежду и на мгновение остановилась. Зелёные глаза смотрели на Агнара, а губы тихонько шептали какие-то слова, так похожие на извинения.
Наконец Юки тихонько всхлипнула и направилась к двери.
— И куда это ты?! — спросил Агнар, приподнимаясь на локте.
— Ай! — испуганно взвизгнула Юки.
От неожиданности она даже присела, но затем выпрямилась и обиженно посмотрела исподлобья. В этом взгляде одновременно были печаль, раздражение и толика обиды на весь мир.
Юки поджала губки, а потом резко выпалила:
— Не пугай так! Ты ведь спал, я видела!
— Я наёмник, мой сон очень чуток. Лучше скажи, куда ты собралась в такое время? Не думаю, что решила просто прогуляться под луной.
— Я ухожу! Навсегда! — ответила Юки дрогнувшим голосом.
— Вот как? Когда женщины сбегают посреди ночи, они обычно забирают с собой кошелёк мужчины…
— Я не воровка! Я взяла только одежду!
— И как тогда ты планировала жить без денег?
Агнар не дождался ответа и поднялся с кровати. Он прошёл к двери, запер её на засов и опёрся о деревянные доски спиной.
— Не выпущу, пока не объяснишься.
— Я не должна ничего говорить! Отойди!
Юки попыталась оттеснить наёмника, но сделала это крайне неубедительно. Было видно, что она не горит желанием уйти. И всё же внутренний страх подстёгивал её к действиям, даже если они были всего лишь фикцией.
Агнар сложил руки на груди и потребовал:
— Рассказывай, что ты задумала. К чему такая спешка? Это всё из-за Окумы?
— Я не могу сказать, — почти пропищала Юки, вздрогнув при упоминании проклятого имени.
— Получается, ты решила бросить меня просто так? А я думал, что мы стали друзьями. Разве мы не помогали друг другу? Не спали в одной телеге? Не пили и не ели вместе? А? Всё это для тебя ничего не значит?
— Значит! Для меня это важно! — воскликнула Юки.
Она подалась вперёд и тут же снова поникла. Ушки печально прижались к голове, а взгляд зелёных глаз потух.
Юки собралась с силами и произнесла:
— Ты просто не знаешь, на что способен Окума. Я должна уйти, чтобы обезопасить тебя. Мне самой от этого тошно! Мы путешествуем всего несколько дней, а я уже испытала больше эмоций, чем за все прошлые века!
— Тогда останься.
— Не могу! Окума убьёт тебя, а меня снова посадит на цепь. Мне нужно сбежать как можно дальше, спрятаться в лесах!
— И чем это будет отличаться от прошлой жизни?
Юки не ответила, лишь крепче прижала к себе груду уже помятой одежды. Затем эмоции вдруг пробили последнюю защиту Волчицы. Она упала на колени и разрыдалась в голос, эти слёзы не были показными.
— Я не хочу уходить! Не хочу! Но так надо! Надо! — кричала Юки, её вопли грозили разбудить всю гостиницу.
— Перестань реветь, ну!
— Не перестану! Залью тут всё слезами и утону в них! Это будет лучше, чем страдать! А-а-а-а!
— Заканчивай! Весь город на уши поставишь! Не пристало могучей Белой Волчице вести себя как десятилетняя девочка! Где твоя гордость богини пастухов? Неужели такая долгая жизнь не научила тебя стойко переносить невзгоды?
Но Юки уже не могла остановиться. Эмоции изливались наружу потоком слёз. Сейчас она была даже большей девушкой, чем все остальные девицы королевства. И относиться к ней стоило соответствующе.