– Здесь одежда. Халат, спортивный костюм, тапочки. – В моем голосе прозвучало запоздалое раскаяние. – Ну и все, что нужно.

– Яна…не уходи, - пробормотала она. – Давай поговорим. Пожалуйста.

Я вдруг осознала, что Анфиса все еще не сказала ни слова. Она теребила тонкими пальцами край пакета, из-за чего он слегка похрустывал, а на глазах выступили слезы. Я не собиралась этого делать. Хотела просто отдать вещи, перекинуться парочкой дежурных фраз и спокойно уйти восвояси, но какой-то растерянный, совершенно беспомощный взгляд бывшей подруги пригвоздил меня на месте.

– Что-нибудь случилось? Серьезное? Это не просто придатки? – Я сыпала вопросами, не дожидаясь ответов. – Да скажи уже, в чем дело!

Она опустила взгляд и снова зашелестела пакетом.

– Дело в том, что я… Я….

– Поберегись! – раздался сочный и до неуместности бодрый голос за спиной.

Дверь рывком распахнулась, а палату сразу наполнил скрип колес каталки, которую везли две сосредоточенные медсестры.

– Разойдитесь, девочки. Давайте. Разве не видите, что мешаете?

Я вскочила с кровати и вжалась в стену, пропуская каталку, на которой лежала совсем молодая девчушка, лет 17, не больше, с бледным лицом, еще не отошедшая от наркоза. Еще одна обитательница палаты.

– Давайте, что уставились? Выходите. Не мешайте.

Новая порция приказов вытолкнула меня в коридор.

– Ладно, Фис, выздоравливай, - крикнула я, намереваясь поставить точку во всем этом нелепом и каком-то неестественном представлении. – Я пойду позову Олега, он в коридоре, разговаривает с врачом.

– Стой! – неожиданно громко выпалила Анфиса.

Она вскочила на ноги с необычайной прытью и вылетела вслед за мной в коридор. Как была. В необъятной ситцевой ночнушке. Не каждый день можно увидеть такое зрелище.

– Давай поговорим. Яна, нам нужно поговорить.

Я оглянулась. Бывшего нигде не было. Он либо действительно нашел лечащего врача Анфисы, либо ушел курить, либо сбежал куда-нибудь, где солнце и пальмы круглый год. За последнее я бы его не осудила, атмосфера в больничке была и впрямь гнетущая. Наконец я сдалась и кивнула на скамейку у стены. Анфиса стряхнула рукой несуществующие соринки и села на самый край, будто остерегаясь подцепить какую-нибудь инфекцию. Край ночнушки пополз вниз, едва не обнажив грудь, и я вдруг испытала какую-то острую жалость. Стянув с себя леопарда, накинула шубу на плечи подруги. Теперь она выглядела почти прилично.

– Теперь говори, что случилось.

– Такой день ужасный, все не задалось прямо с утра, Олег был очень зол на меня из-за этого развода, поцапались прямо перед его выходом, я сама не своя, Яна, веришь? И в таком состоянии села за руль. А потом так закололо в боку, что еле успела вывернуть руль с дороги, а потом вот. – Она замолчала на несколько секунд, а потом выпалила одним махом, кутаясь в мою шубу Яна, я беременна. Десять недель.

Месяц назад это было бы для меня ударом, два месяца назад я бы согнулась от боли, три месяца… Словом, тенденция была очевидна. Сейчас же мне было почти все равно. Нет, не так. От иронии происходящего хотелось расхохотаться.

– Олег знает?

– Еще нет. Яна… - Она схватила меня за руку, и я обратила внимание, как дрожат ее пальцы. Почти так же, как у мужа. – Я не хотела, чтобы так получилось. Никогда не хотела.
– Почему-то сразу стало ясно, что говорит она не о беременности. – Просто… Пойми, я влюбилась. – Слова выскакивали, опережая друг друга, как будто она боялась, что я сейчас уйду, не дослушав. – Это получилось неожиданно. Просто Олег… Он такой. Ну, ты знаешь…

Я усмехнулась, выдергивая ладонь из захвата.

– Я знаю, Фис. Но ты могла бы мне сказать.

– Что сказать? Как это можно сказать? Прости, Яна, я влюбилась в твоего мужа? Ты бы поняла это? Приняла бы?

– Нет, нужно было рядить меня в свои корсеты по своему образу и подобию! Делать из меня ряженую шлюшку. Ты ведь так хорошо знала, что нравится моему мужу, - прошипела я, вдруг отчетливо понимая, что больше не злюсь.

История с разводом окончательно вытравила из меня остатки чувств, стащила розовые очки, заставила посмотреть на супруга с другой стороны, которая всегда оставалась от меня в тени. Он как луна поворачивался ко мне лишь одним боком. Теперь я увидела все и поняла, как далеко уже ушла от той себя, которая сделала мужа центром жизни, а подругу – опытным гуру в любовных делах. Они, когда-то так много значившие для меня, вдруг отошли на второй план, расчищая дорогу чему-то новому и более важному сейчас. А с ними ушло все, что мучило меня, тянуло назад, не давало жить.

– Ты сможешь когда-нибудь меня простить? – Анфиса опустила голову и ковыряла пальцем потертый дерматин.

– Да, - кивнула я, поднимаясь. – Думаю, я давно тебя простила. Знаешь, просто отболело.

Взгляд Анфисы взметнулся к моим глазам.

– И мы снова можем быть подругами? Яна, мне действительно тебя не хватало!
– Она вскочила со скамейки, раскинув руки и намереваясь меня обнять, но я сделала шаг назад.

– Не до такой степени, Фис. Думаю, мы сможем иногда звонить друг другу. – Я подняла свою шубу, которая упала на пол от резкого движения подруги. – Иногда – чудесное слово, правда? Тем более, наши дети будут родней. Береги себя. Олегу расскажешь сама.