Рядом раздался характерный звук: обе сдвижные двери фольксвагена, поехали по рельсам, скрывая установку с мониторами, после чего машина, явно никуда не торопясь и точно зная, что делает, задвинулась в густую тень за трансформаторной будкой и тут же «потухла» — мотор замолчал, фары погасли. И если бы Миха не знал совершенно точно, что она стоит там, он бы ее и не увидел — грязно-серый минивен будто бы растворился на фоне такой же серой, да еще и расписанной граффити стены.

— Блядь! — растерянно сказал Миха, понимая, что остался на ранее заполненной людьми, мотоциклами и машинами площадке один.

Или?..

В стороне кто-то так же глухо, но вроде бы еще и болезненно выругался. Миха повернулся и увидел, как с асфальта поднимается человек в мотоамуниции. Вот он повернулся спиной, на которую еще и упал свет фонаря, и черная на белом фоне цифра тринадцать, кажется, ударила Михе куда-то прямо под дых, потому что он от неожиданности подавился воздухом и заперхал старым дворовым кабыздохом: гав-кх-х-р-р-р.

Ильза обернулась резко, а потом вздернула вверх визор и даже руками развела, явно не веря своим глазам.

— Ты?!

— Вроде бы…

Миха шагнул ближе и поискал глазами «Гусек». Видно его не было, и это показалось очень странным. Хотя, Ильза ведь, когда ее увидел Миха, поднималась с земли… Упала? Моц улетел дальше? Тогда тот грохот, который потонул в реве общего исхода мог быть как раз результатом его столкновения с чем-то вроде все той же трансформаторной будки…

Что случилось-то, пока сам Миха дурак-дураком пялился на разбегающийся народ и манёвры фольксвагена Алика?

— Ты как? В порядке?

— Нормально, — Ильза глянула Михе за спину, откуда послышался приближающийся звук полицейской сирены и мощных мотоциклетных моторов, и потянулась рукой к себе за спину.

Номер как улика, понял Миха и подошел, чтобы помочь. Тряпка с цифрами оказалась приклеена к куртке просто скотчем. Миха содрал ее, скомкал и сунул в карман своей косухи. Когда срывал, кажется, дернул слишком сильно, потому что Ильза покачнулась.

— Ты точно нормально? Ну-ка, снимай шлемак и посмотри на меня. Голова не кружится?

— Да нормально, Мих. Я нормально, а вот агрегатина моя. Подонок…

— Кто?

Но Ильза, если и собиралась что-то сказать, сделать этого не успела: на опустевшую площадку, лениво взмаргивая синими сигнальными лампами, вкатилась парочка бмвешек характерной бело-синей раскраски. Парни притормозили, а потом, за неимением иных целей, с той же ленцой покатили к Михе и замершей рядом Ильзе. Один полицейский остался сидеть в седле, второй заглушил двигатель, откинул подножку, слез со своего мощного агрегата и, на ходу снимая перчатки, направился к Михе. Он уже, как и положено, начал представляться, когда свет фонаря упал ему на лицо, и Миха с облегчением выдохнул, а после протянул руку для рукопожатия:

— Как здоровье, капитан?

— МихалИваныч, вы? — полицейский заулыбался и с видимым удовольствием Михину руку пожал. — Вашими молитвами. Какими судьбами здесь?

— Да вот — решил девушку поучить на мотоцикле ездить на свободном пространстве, — легко соврал Миха и тоже улыбнулся. — Приехали, а тут толпа. А потом все как ломанули. Я и понять ничего не успел.

— Гоняли… — неопределенно откликнулся капитан и недовольно покрутил головой.

Прозвучало это почти так же, как в устах незабвенного Саида из «Белого солнца пустыни» его «Стреляли…». Миха сказал об этом капитану Игнатенко, которого год назад лечил от «асфальтной болезни», подхваченной им в процессе преследования угонщика, тот засмеялся, козырнул и пошел назад к своему агрегату.

Напарник спросил о чем-то, видимо, интересуясь, почему капитан даже документы ни у кого не проверил, тот ответил, махнул на прощание Михе рукой, после чего мотобатовцы отбыли.

Стартанули неторопливо, но потом ускорились. Причем именно в том направлении, куда основная масса народа и рванула. Получили информацию по рации? Все могло быть, но Миху на самом деле уже абсолютно не интересовало.

— Так кто подонок-то? — он ухватил Ильзу за рукав и опять развернул к себе, всматриваясь ей в лицо. — И что с тобой случилось? «Гусь» твой где вообще?..

Ильза отвела взгляд. Нижняя губа задрожала, но очень быстро замерла, прикушенная зубами.

— Сейчас посмотрим… — начал Миха, и тут за спиной завелся мотор фольксвагена. — Хотя погоди. Сначала скажи: кто победил в заезде?

— Я! Я, мать его! Но теперь поди докажи!

— Так видео же снимали, так что… порешаем.

Миха сказал это, погладил Ильзу по щеке, а потом решительно заступил дорогу вырулившему из-за трансформаторной будки минивэну.