Я знаю, как это выглядит, потому что целый час собиралась перед зеркалом, тщательно создавая этот небрежный вид. Вроде как я только встала с кровати и уже хороша. Наивные мужчины, вот вам правда: после тридцати мы встаем с кровати с видом, с которым Дракула восстает из своего гроба. Так что, если вы видите взрослую, горячую, нарочито небрежную женщину, знайте, за этим стоят часы усилий и работа с косметологом, парикмахером и мастером эпиляции.

– Совсем другая, - снова повторяет мой мужчина.

– Хуже или лучше?

– Не знаю. Непривычно просто.

Тимур неуверенно косится мне за спину, будто боится, что сейчас из спальни выбежит оператор с камерой и ведущий скажет, что он попал на программу «Подстава».

Подстава как есть. Шел поесть котлет к уставшей даме в пижаме с корги, а вместо этого будешь вкушать клубнику со сливками с роковой красоткой. А если повезет, то с роковой красотки.

После торгового центра мы с девочками поехали в салон. Завалились без записи и просто уговорили взять нас троих сразу и на все. Нам было нужно выпустить пар и обсудить, что делать дальше с моим идиотом мужем и его очень умной любовницей.

– Надо все сказать, - настаивала Вика.

– Зачем? – Спокойно парировала Римма из своего угла с маникюром.

Пока мне тонировали седые пряди и наносили кучу ступеней ухода на волосы, я могла, наконец, подумать.

И впрямь – зачем? Если рассказать Савранскому прямо сейчас, то в худшем случае он мне не поверит. В лучшем, поверит и расстанется со своей блудницей Вавилонской, чтобы… чтобы что? Мириться с Кешей я не хочу, я конечно ку-ку, но не с прип*здью. Видеть его страдальческую мину у нас дома – тем более. Слушать какие-то объяснения и очередные «сама дура виновата, толкнула меня так, что я писюном в чужую тетеньку упал» - фу! Хватит, наслушалась уже.

Нет, тут нужна стратегия. И холодный разум.

Что может быть лучше рогов на голове Савранского? Только качественные, разросшиеся, крепкие рога, которым я дам время и подкормку.

– И все-таки, это как-то подло, девочки, - расстроилась Вика.

– В жопу иди!

Эти причитания начинали утомлять. Да, замалчивая такую тему, я поступаю подло. Ну, значит, я точно не детдомовская, а настоящая дочь своих родителей и жена своего мужа – такая же подлая, беспринципная тварь.

– С формулировкой Насти согласиться не могу, - протянула Римма, - но вот идея мне вполне ясна. Сейчас не самое подходящее время играть честно. С Настей Аркадий не церемонился, почему мы должны?

– Вот! – Я ликующе потирала руки, пока с меня смывали какую-то круто пахнущую штуку.

– И что ты будешь делать?

– Ждать.

– Чего?

– Не знаю. Пока она не забеременеет. Пока она не заразит Кешу лобковыми вшами. Пока… пока… да не знаю, что должно случиться, но чувствую, что не должна этому мешать!

– Правильно, - кивнула Римма, - в Китае говорят, если долго сидеть на берегу реки, то можно увидеть, как мимо проплывет труп твоего врага.

– И все-таки это как-то…

– Вика!

Уже в два голоса закричали мы с Риммой и переглянулись. Глаза подруги горели праведным огнем мести, но она была слишком воспитана, чтобы высказывать это вслух. А я слишком устала, чтобы снова кому-то что-то доказывать.

Мастер уложил новую стрижку локонами и только тогда повернул меня к зеркалу. Выглядела я как «девушка, вашей маме зять не нужен?». Щеки впали, живот подтянулся, волосы блестят. Но главное не это. Что-то поменялось внутри, и теперь это стало заметным не только мне, но и подругам.

– Настя, - Вика восхищенно рассматривала прическу. Мои волосы вились сами по себе, и мягкие пшеничные завитки всегда приводили ее в восторг. – Ты такая красивая!

– Спасибо, я знаю.

– Ты как будто другая совсем.

– Лучше или хуже?

– Не знаю.

– Она влюбилась просто, - Римма улыбалась и даже не понимала, насколько в попала в цель.

Я снова крутанулась в кресле, волосы разлетелись по плечам, создавая живую волну. Ну как хороша! Смотреть на себя в зеркало теперь стало моим маленьким ритуалом. Дома, в машине, в витринах магазина и даже в темной экране телефона, когда нажимаешь блокировку.

– Да ладно?! – Не поверила Вика. – В кого?

– В себя.

И это была правда. Я заново открывала эту смешную, милую, очень интересную женщину и мне она нравилась. И да, все что со мной случалось, происходило не само по себе, а при помощи Тимура, но рассказывать о нем не хотелось. Я не стеснялась его… наверное. Просто все это было очень личным. Только для меня. По крайней мере сегодня, а до завтра еще дожить надо, так далеко я не загадываю.

Весь следующий день я готовилась к приходу Тима. Мыла дом, выкидывала из шкафов и коробок лишнее, даже избавилась от посуды, которую нам дарили и которой я никогда не пользовалась. Под бодрую музыку и солнце, наконец проснувшееся после спячки, я могла убирать весь день. Уже сбилась, сколько коробок с мусором перевезла к свалке. Здесь было все: одежда, книги, косметика, какие-то сувениры из поездок, которые собрали больше пыли, чем приятных воспоминаний. С особым удовольствием, я кинула в бак рамку с фото. Я и Женечка у меня в кабинете. Она как любимая дочь, обнимает меня и радостно смотрит прямо в камеру телефона. Кажется, фотографировал нас Савранский. Снимку не больше полугода, но как хорошо он состарился. Я снова улыбнулась, вспоминая, какой секрет храню от своего мужа. От него и для него. Ну ничего, милый, моя месть как яд, должна быть выдержанной, настоявшейся. Не только за эту измену. Вообще не за нее. А за то, какой стала, благодаря тебе, за все плохие слова, за все равнодушные взгляды, за все ночные смены и часы ожиданий, когда у тебя, наконец, появится время для нас.