— Не я, а Мана, — поправил я его, — Но меня дом устраивает. Дорого, конечно, но деньги для того и зарабатываются, чтобы иметь возможности.

— Ты поэтому о нас забыл? Чтобы заработать денег? — хмуро спросил Такао, глядя в сторону.

— Забыл? — медленно повторил я, повернувшись к нему, — Ты уверен в своих словах, младший брат?

— Да! — буркнул тот, прямо встречая мой взгляд, — Я знаю, что ты и… не только ты, приглядываешь за нами. Не удивлюсь, если ты вообще всё знаешь! Куда мы ходим, что мы делаем, с кем дружим. Но ты всегда приглядывал за нами. А теперь тебя рядом нет. Почему? Семья тебе надоела?!

— Семье пришла пора повзрослеть, — тяжело уронил в ответ я, — С этим справились все. Отец и мать, хоть от них я подобного ожидал в последнюю очередь. Эна, которая делает уже не первый шаг в самостоятельной жизни. Все, кроме тебя. И я уверен, младший брат, что ни отцу, ни матери, ни сестре не придёт в голову обвинять меня в том, что я вас бросил.

— Чушь! Они просто будут к тебе подлизываться! — вспыхнул брат, всегда отличавшийся рассудительностью и спокойствием.

Я прищурился.

— А мне кажется, что ты раздражен, потому что еще не нашел себя, Такао. И не хочешь искать, тебе удобно так, как есть. Только так, как «есть» — никогда не было твоей заслугой. Ты вырос, стал взрослым человеком. Пора принимать самостоятельные решения, нести за них ответственность. Строить свою жизнь. Вспомни Мичико. Она пыталась чего-то добиться, но за счет окружающих, а не сама. Ей не нужна была поддержка, а нужен был только результат. Дурочка считала, что заслуживает его. Сейчас ты на неё похож.

— Да пошёл ты!

Посмотрев в спину уходящему подростку, я лишь вздохнул. Формирование характера не может пройти без определенной ломки. Подростков раздражает, что их считают несмышлеными детьми, но происходит это из-за их однобокого, пока еще неполноценного мировоззрения. Только реальность, как следует вмазав по этим миражам, способна открыть молодому человеку себя.

Огава не знал, какие средствами располагаю я и Мана. Его мираж разлетелся вдребезги, хотя и не сказать, что это сильно задело сятэйгаширу. Реальность Маны сейчас колеблется под напором миражей моей матери, но я более чем уверен, что жена сумеет отстоять своё видение интерьера, даже перед таким монстром как Ацуко Кирью, профессиональным дизайнером. Миражи Эны, активно помогающей матери, уже раздроблены, сестра увидела, пусть и мельком, истинную натуру своей бывшей подруги.

Ну а мои миражи… Я бросил взгляд на ворота, располагающиеся ровно напротив ворот моего будущего дома. У меня их нет. Лишь что-то уверенно твердит в голове, что я знаю как минимум одного задушевного собутыльника у почтенного Хоппо-сана.

Красивая бронзовая табличка, прибитая к стене у ворот моего соседа, гордо гласила:

'СЕНКО-ГРУПП

ШТАБ-КВАРТИРА'

Если вы гениальный детектив, то скрываться от правосудия вам довольно просто. Нужен лишь интернет, хороший ноутбук, снабжение и, в принципе, всё. Верная помощница, скрывающаяся вместе с вами, уже относится к роскоши. Тем более, что вас не ищут, потому что все и каждый прекрасно знают, что без своего костюма и сожженных электромагнитным импульсом имплантов вы бы никак не прожили целый месяц. Вас должны были похитить ниндзя, неизвестно как пробравшиеся на секретный объект, а затем еще и вылечить волшебник, которых, как мы все знаем, не существуют. Так что да, детектива никто не ищет.

Но вот генерала…

Я поморщился своим мыслям, подавая руку Мане, которая попросту оперлась на мою ладонь своими, а затем, спрыгнув, повисла на напряженных руках, позволяя мне её плавно поставить на пол. Сегодняшний проход к тайному логову, в котором скрываются ну очень разыскиваемые люди, удобством не отличался.

Прятать Соцуюки было всё равно, что держать взаперти бешеного тигра. Солдат, ветеран, исполнитель и, в первую очередь, лидер, Шин Соцуюки чувствовал себя совершенно беззащитным и беспомощным, скрываясь где-то в тенях, в подвале, причем неизвестно от кого. Потерявший своих людей, преданный ближайшим помощником, чудом выживший, он уже месяц варился в собственном соку, изнывая от собственной бесполезности. А заодно доводя окружающих до белого каления.

— Еще позже не могли прийти?! — отрывисто пролаял коренастый и слегка седоватый генерал-в-отставке, когда мы всё-таки прибыли в убежище, — Почти ночь уже!!

— Задержались, — ровно откликнулся я, занося сумки, — Мана дом покупала.

Единственное, что моментально «тушит» Шина Соцуюки — упоминание Маны. Почему-то её присутствие умиротворяет этого человека лучше, чем те таблетки транквилизатора, которые ему крошит в вечернюю закуску Ивао.

— А, вот и вы, — приветливо кивает сидящий в импровизированной кухне этот самый человек-отравитель, складывая свежую газету, — Хорошо, что всё-таки пришли.

Кто-то, имеющий цепкую память и богатое воображение, мог бы узнать в этом совершенно стандартном на вид японце истощенное и вечно недосыпающее существо, прятавшее под плащом целый экзоскелет, дополненный ультрасовременной медицинской системой. Но таких поблизости нет. Людей поблизости вообще нет, если не считать нас с Маной и Мику, подругу, помощницу и неизвестно кого еще у Спящего Лиса. Последняя не может налюбоваться на цветущий вид этого человека.

Это, впрочем, временное явление. Точнее, постоянное, при моем участии, вплоть до физической гибели Ивао Хаттори, которая наступит довольно скоро, в течение года. Большего не смогу дать ему даже я.