Ян повернул голову и обнаружил стыдливо закрытый от чужих глаз альбом.

— Данри — моя новая муза!

— Поздравляю, — согласилась я. — Надеюсь, она тебя вдохновит на рисование бестий. Сейчас начнешь, как раз к утру управишься.

— А если не успею? — капризно бросил он мне в спину.

Я повернулась и сухо перечислила, загибая пальцы:

— Дорожный сундук. Портальный переход. Родолесс. Плодотворной работы, господин Лунецкий.

В покоях меня ждал странный сюрприз. В спальне стояли сундуки, на столике — украшенные камнями шкатулки, а центре всего этого безобразия — сияющая горничная Иридия. Сияющая во всех смыслах: от радости на скулах у девушки выступили блестящие чешуйки.

— Вайрити, владыка получил ваши дары! — звенящим голосом выпалила она и развела руками. — И прислал дары в ответ!

— За банки с патиссонами? — У меня вырвался нервный смешок. — Какой интересный обмен подарками.

Мне срочно требовался путеводитель по запутанному лабиринту драконьих традиций!

Горничные, словно студентки, не понимающие, чем провинились перед строгой преподавательницей, сидели плечо к плечу на диванчике. Руки сложены на коленях, в глазах решимость отвечать на любые вопросы. Я задумчиво оглядела заставленную комнату. Складывалось впечатление, будто в покои мне прислали приданое, скоро объявят, что жениха нашли из местных. Эсхарду я уже отказала, видимо, попробуют пристроить посла и отправят нас строить счастливую семейную жизнь в Родолессе.

— Зачем владыка отправил вот это все? — Я обвела рукой богатства в сундуках и шкатулках, расставленные по методу «куда влезло».

— Так принято! — с готовностью ответила Иридия. — Гостеприимный хозяин должен ответить добром на добро.

В нашем случае «добро» имело вещественную форму.

— Я могу вернуть подарки владыке? — спросила у девушек.

— Зачем? — Обе едва не подпрыгнули на диване и затараторили, перебивая друг друга: — Это большая честь! Дары принимают и отдают с открытой душой!

— Вы же не хотите оскорбить кейрима? — сощурившись с подозрением, въедливо уточнила Иридия под конец.

— Только прервать круговорот подарков, — задумчиво вздохнула я, припомнив, как за выломанную ручку получила сначала яблоки, а потом лишилась шпильки для волос. До сих пор любопытно, что с ней сделал владыка. Вряд ли закалывал пучок… Хотя кто знает драконьи привычки.

— Почему вам не нравятся дары? — недоуменно уточнила Лавиния.

— Они приносят радость! — согласилась ее подруга. — Вы совсем не рады?

Да я в недоумении, что делать с этим присланным от широкой драконьей души добром!

— В Родолессе только кабачки по кругу дарят. И те поштучно, — пошутила я, припомнив позорную историю, как один и тот же кабачок, слегка подпорченный с одного бока, матушка с теткой четыре раза пересылали туда-сюда. Обе утверждали, что вырастили его собственными руками в горшочке, при этом о садоводстве имели смутное представление.

— Просто передайте кейриму благодарность, — посоветовала Лавиния.

— Можно с каким-нибудь сувениром, — добавила Иридия, но наткнулась на мой выразительный взгляд. — Или просто поблагодарить, но тогда только лично. Даже разрешено не кланяться, вы же гостья.

— Отрадно слышать, — со смешком резюмировала я и размяла шею. — Значит, благодарить и не кланяться. Хороший план. Идемте, девушки, к кейриму. Хочу сказать спасибо сейчас. Прямо в лицо и лично!

Словно пустив в диван корни, они не торопились подниматься и смотрели на меня с прилипшими к губам улыбками.

— Не медлим, девушки, — подбодрила я и помахала руками, чтобы их поторопить. — Благодарности, как ложка к столу, хороши вовремя.

Длинными коридорами мы добрались до входа в башню владыки. Один из плечистых стражей, дежуривших возле арки, приглашающе указал рукой:

— Добро пожаловать в башню кейрима, вайрити.

Очевидно, он ждал меня. Проницательный мужчина, умеющий предугадать каждый мой шаг.

Горничных я отпустила и спокойно пожаловала в башню к дракону. Винтовая лестница привела к раскрытой дубовой двери в полукруглую гостиную со стенами, облицованными изразцами глубокого бордового цвета. Мебель была тяжелая, из дорогого красного дерева, широкий диван плавным изгибом повторял очертания стены.

Эсхард, стоящий на фоне окна, удивительным образом вписывался в роскошную обстановку. Изображать удивление он не посчитал нужным.

— Виталия? — вымолвил он на родолесском языке.

— Эсхард? — копируя его тон, ответила я. — Ты ждал меня.

Он приглашающе кивнул. Я переступила через порог и по собственному желанию вошла в драконье логово.

— Чай? — спросил владыка. — Бренди?

— Поговорить, — поправила я.

— Как продвигается работа? — не моргнув глазом, действительно начал вести светскую беседу он.