— Тащи свою задницу сюда и обними меня, маленький засранец.

Мой смех обрывается, и слезы свободно текут по моему лицу, пока я бегу и обхватываю его руками. Митч теперь такой маленький, он кажется хрупким по сравнению с тем, каким он был раньше, когда крепко обнимал меня.

Я опускаю голову ему на плечо и позволяю слезам впитаться в ткань его куртки. Я так много времени провел в бегах. Это удивительно - снова оказаться дома.

— Хватит плакать, - говорит Митч. — Трент как раз заказывал пиццу, когда раздался звонок в дверь.

— Заказывал?
– спрашивает Трент, в его тоне слышится веселье. Я поднимаю голову с плеча Митча и смотрю в карие глаза, которые так люблю.

— Да, ты заказывал. Я уже мысленно спросил тебя, но не успел вымолвить и слова, - замечает Митч, отстраняясь от меня, но заводя руку мне за спину.

— Пепперони с колбасой и сыром?
– с надеждой спрашиваю я. Я так давно не ел пиццу. Не говоря уже о пицце со всеми лучшими начинками.

— А есть другой вариант?
– Трент улыбается мне, и мое сердце замирает в груди.

— Нет, конечно, нет, - говорит Митч. — А теперь пойдемте. На улице холодно, и я голоден. Если вы двое меня не покормите, я быстро стану ворчливым.

Приятно осознавать, что, несмотря на время или болезнь, он все тот же человек, каким был, когда я уезжал.

Возможно, мне потребовалось два года, чтобы вернуться домой, но я больше никогда не уйду.

???

Мой желудок надулся от того, сколько пиццы я съел. Мне следовало бы остановиться после четвертого куска, но мои глаза были гораздо больше, чем живот. Поэтому я просто продолжил есть. Тренту не намного лучше, чем мне, он лежит на спине на полу. Митч - единственный из нас, кто хорошо себя чувствует.

— Я же говорил вам двоим не есть так много, - замечает он, и я приоткрываю веки, чтобы увидеть, как он улыбается своему собственному отношению.

Трент стонет со своего места на полу, но не в сексуальном, а в жалком смысле.

— Может, не будем говорить о еде? Меня может стошнить, если я буду слишком много думать о еде.

— Поддерживаю.
– Я поднимаю руку, но у меня не хватает сил, чтобы удержать ее, и она падает обратно на диван, как лапша.

— Балбесы, - бормочет Митч себе под нос. Как только я смогу встать с дивана, я стукну его подушкой по голове. Но не слишком сильно, потому что я боюсь причинить ему боль.

— Просто оставь меня здесь умирать, - отвечаю я, когда Митч встает, чтобы пойти на кухню.

— Ты можешь остаться здесь на ночь. Ваша комната в точности такая же, как вы ее оставили.

В комнате воцаряется напряженная тишина, и я не знаю, что сказать. Наша комната. Подтекст налицо. Наша с Трентом комната, которую мы делили, а потом в ней оставался Трент, когда мне нужно было место. Митч сохранил ее в том же виде?

Трент отрывается от пола и встает, переваливаясь с боку на бок, при этом ломая спину.

— Я лучше пойду

— Так скоро?
– спрашивает Митч из кухни.

Трент колеблется и быстро смотрит на меня, а затем так же быстро отводит взгляд.

— Да, мне нужно идти в офис первым делом утром. Я не хочу слишком устать и испортить цитату какого-нибудь богача. Адам никогда не даст мне дослушать до конца.

Он подходит к Митчу и обнимает его. Момент милый и сентиментальный.

— Я провожу тебя домой, - говорю я и тут же краснею. Его дом находится по соседству, от входной двери Митча до его дома десять шагов. Неважно, я уже твердо решил это сделать и не собираюсь отступать.

— Конечно. Да. Хорошо, - заикается Трент. Он может попытаться избежать этого разговора, но я так просто не отстану.

— Пока, Митч, - говорю я, не желая, чтобы он видел выражение моего лица.

Я выхожу из дома Митча следом за ним и иду к его двери. Мы останавливаемся, и он смотрит на меня, словно пытаясь заглянуть в мою избитую и израненную душу. Это Трент. Мой Трент. Тот, кто подхватывает меня, когда я падаю духом, и чинит мои разбитые части. Он проникает в меня, пока я снова не стану целым, но только с ним.

— Ты занят завтра?
– спрашиваю я, ставя свое сердце на кон.

Его бровь нахмуривается, создавая разрыв между двумя темными линиями.

— Завтра?
– Он повторяет это слово, словно не понимает, что оно означает.

— Да, завтра. Ты занят? Мы могли бы поужинать и просто... поговорить?
– Поговорить? Боже, я веду себя так неловко и делаю это таким неловким. Это же Трент, снова напоминаю я себе. Он видел меня во всем, и я не должен бояться попросить его пойти со мной на свидание.