— Кхм, уважаемый сэр, — почтительно обратилась к нему нарисованная Вальбурга. — Не могли бы вы спуститься в алтарный зал? У портрета Аполонниуса Блэка, с которым вы общались ранее, есть к вам серьёзный разговор. Даже деловое предложение.

Скривившись от собственной вежливости, женщина демонстративно потыкала пальцем в сторону алтарного зала и уселась на стул, сложив руки на груди. Несмотря на то, что портреты, по сути, были говорящими головами хранителя рода, каждая из «живых картин» обладала отпечатком характера человека, с которого создавался портрет. И, видимо, у матери Сириуса тот был весьма склочным. Не зря же нынешний глава рода не выдержал и ещё в молодости сбежал из дома.

Шив кивнул Вальбурге и, поднявшись с кресла, направился в сторону подвала. На лестнице он остановился возле портрета Аполонниуса Блэка. Нарисованный волшебник тут же развернулся, пристально разглядывая лицо бывшего ситха.

— Значит, «оборотное» зелье? Кхм-кхм…

— Что вы имеете в виду, сэр? — удивился Палпатин.

— Вам не скрыть свою личность, Лорд Волдеморт! — торжествующе усмехнулся нарисованный маг. — Ваша магия, отношение к тёмным разделам, всё это выдало вас. Вы обманули меня!

— И в чём же? — напрягся Палпатин.

Все же искусственный интеллект достаточно напитался магией после жертвоприношений, чтобы попытаться напасть. Конечно, он отобьётся, но для этого придётся раскрыть ауру и применить по-настоящему сильные чары, которые тут же поднимут на уши всё Министерство магии.

— Вы пообещали одного из детей отдать в наследники нашего рода, но сделали это от имени мистера Керригана!

Нарисованный волшебник обличительно ткнул пальцем в Палпатина и сказал:

— Я понимаю, что договор обратной силы не имеет. Однако от лица рода Блэк я готов предложить вам новое соглашение, Лорд Волдеморт!

Шив заинтересованно спросил:

— И что вы имеете в виду, уважаемый Аполонниус?

— Поклянитесь, что потомок Лорда Волдеморта, ваш потомок, сэр, а не Керригана, станет однажды нашим главой! — сурово произнёс нарисованный маг. — А взамен я открою вам доступ в секретное хранилище рода.

Всё лето Палпатин безуспешно искал тайную библиотеку, такую же особенную, как и та, что обнаружилась в доме Лонгботтомов. Однако комната была так хорошо спрятана, что даже разбери Шив весь мэнор по камушку, он бы ничего не нашёл. Расширенное пространство схлопнулось бы, уничтожив наследие Блэков.

Палпатин мысленно потянулся к медальону и внимательно его оценил в связи с появившимися возможностями. Он ещё в прошлый раз обо всём догадался. Пугливым тёмным волшебником, который настолько боялся перерождения, что оставил кучу магических слепков, был Лорд Волдеморт. И раз хранитель почему-то принял Шива за другого человека, этим стоило воспользоваться. Секретные знания рода Блэк могут быть интересными.

Палпатин притянул к себе телекинезом артефакт из гостиной и крепко сжал тот в руке.

— Хорошо! — громогласно заявил он, копируя надменную позу нарисованного волшебника. — От имени Лорда Волдеморта я клянусь, что зачну ребёнка, который сможет стать новым главой, при условии, что мне предоставят полный доступ к тайному хранилищу знаний рода!

В момент произнесения клятвы вспыхнул магический огонь, окутав серебристым сиянием медальон с отпечатком Тёмного Лорда. Теперь Волдеморт должен был завести ребёнка с представительницей семейства Блэк, поскольку сам явно не принадлежал к этому роду.

«Отпечатки души волшебника, словно незапертая дверь к реактору, — хмыкнул про себя Палпатин. — Делай с дураком что хочешь, а тот и не узнает!»

Теперь сила клятвы найдёт Волдеморту подходящую пару, даже если сам маг и его будущая партнёрша никогда не собирались иметь общих детей.

Нарисованный Блэк облегчённо кивнул, ощутив фиксацию магического договора, и приглашающе махнул в сторону алтарного зала.

— Тайная комната открыта для вас, Лорд Волдеморт. Прошу только, не разрушьте понапрасну наш мир при помощи этих страшных знаний. Последний раз Блэки использовали силу проклятий в 1665 году. Вначале эпидемия чумы уничтожила почти весь Лондон, а ещё через год, что осталось от города, всё сгорело дотла!

Палпатин, по чьему приказу был в своё время разрушен целый мир, только безразлично кивнул, уже предвкушая очередную порцию новых знаний.

Невилл мылся в душе перед отбоем. Возле раковин чистили зубы Уизли, Томас и Финниган, в который раз обсуждая поведение Поттера, называя того выскочкой и придурком. Лонгботтом скрипнул зубами от возмущения. Гарри уже который день ходил словно в воду опущенный. А всё началось, когда Кубок выбрал Поттера одним из чемпионов. В тот раз Невилл пытался Гарри помочь: