— Совет? — Киви удивился и обрадовался. — Надо же! У меня и жена-то совета никогда не спрашивает…

— У меня, признаться, тоже, — сказал Кашалот.

— Тем более я готов вам дать какие угодно советы, с превеликим удовольствием — как говорится, чем смогу. Что за проект?

— Вас с ним ознакомит начальник нашего Бюро патентов Рак.

— Для этого придется пройти в Бюро — проекты хранятся там. — Рак сделал приглашающий жест клешней. — Идемте.

Киви двинулся было вслед за Раком, но вдруг спохватился:

— Я извиняюсь, вспомнил одну вещь. Наши птицы как узнали, что я в КОАПП направляюсь, стали упрашивать книгу одну раздобыть — там, говорят, наверняка она есть. Не поможете ли достать? Название они на бумажке написали — вот…

Киви вручил бумажку Кашалоту, догнал Рака, и они вместе направились к дуплу на краю поляны, где временно размещалось Бюро патентов.

Кашалот тем временем заглянул в бумажку, скользнул взглядом по написанному в ней названию книги, потом вчитался внимательнее и даже несколько раз перечитал, словно не веря своим глазам. Когда он наконец оторвал свой взор от бумажки, вид у него был несколько растерянный…

— Что там? Покажите скорее! — Мартышка изнывала от любопытства.

Кашалот молча протянул бумажку коллегам. На ней крупными буквами было написано:

Поглощенные созерцанием бумажки с неожиданной надписью, коапповцы не заметили, как на поляне появилась небольшая птичка в скромном серо-буром костюме и черной шапочке. Подлетев, она уселась на председательском пне и, нисколько не робея, обратилась к его хозяину:

— Скажите, вон тот рыжий, усатый-волосатый, только что ушел отсюда — как его имя? Да, я сама вам еще не представилась: — Гаичка.

— Вы из ГАИ? — осведомился Кашалот.

— Да что ты, председатель, какое там ГАИ, — заулыбалась Сова, — это ж синичка, Гаичка.

— Но вы все еще не ответили на мой вопрос, — напомнила Гаичка, вновь обращаясь к Кашалоту.

— Извините его, — сказал Гепард, — он все еще не может прийти в себя после того, как ознакомился с содержанием бумажки, которую ему дал как раз тот, о ком вы спрашиваете. А зовут рыжего с усами Киви.

— Киви… — задумчиво повторила Гаичка. — Послушайте, у него в самом деле нет крыльев, или прячет?

— У него даже намека нет на крылья! — заявил Удильщик.

— Вы ошибаетесь, — возразила Мартышка, — намек есть, но только намек: пока Киви был занят разговором, я незаметно раздвинула эти его, как он их называет, волосовидные перья и обнаружила… даже не знаю, как назвать — то ли остатки прежних крыльев, то ли зачатки новых, — но малюсенькие, сантиметров пять, не больше.

— Зачатки это или остатки, не имеет значения, — сказала Гаичка, — важно, что на таких не полетишь. Да этот Киви для нас просто находка! Понимаете, нашей конторе нужен кладовщик, но обязательно бескрылый, а то сами знаете, как это бывает: при первой же ревизии упорхнет — и поминай как звали.

— Да, этот не упорхнет, — согласился Кашалот, который наконец пришел в себя. — А что у вас за контора?

— Сначала скажите: могу я рассчитывать на вашу помощь?

Коапповцы даже обиделись, а Удильщик сухо произнес:

— Неуместный вопрос.

— Тогда слушайте: сокращенное наименование нашей конторы — УПРЗАГКОРМ, а полное — Управление по заготовке кормов. Но оно существует не само по себе, а при общественной организации, которая называется ДОСОПТИПЕР.

— Никогда еще не встречал организации с таким благозвучным названием, — заметил Гепард. — Хотелось бы только узнать, что оно означает.

— Оно означает: Добровольное Общество Сторонников Отмены Птичьих Перелетов.

Сообщение Гаички о существовании такого общества явилось для коапповцев неожиданной, но приятной новостью. Особенно близко к сердцу приняла его Сова.

— Хорошее дело, — одобрила она. — Мы уж давеча говорили — дескать, улетают верст за тыщи, потому как нету пищи.

В облике Гаички внезапно появилась необычайная деловитость. Видно было, что проблема вынужденной, хотя и временной, птичьей эмиграции изучена ею досконально. Последовал краткий, но насыщенный фактами доклад, который, как пишут в отчетах, присутствующие выслушали с неослабевающим вниманием.

— Я бы сказала иначе, — начала она, отвечая на реплику Совы. — Птицы вынуждены улетать не столько из-за бескормицы, сколько из-за никудышней организации заготовки кормов. Возьмем дроздов-рябинников: много рябины — они остаются, мало — улетают в Африку и в Малую Азию. Значит, они могли бы полностью отказаться от перелетов, если бы рябина заготавливалась в урожайные годы и выдавалась нуждающимся в неурожайные. Кто за это отвечает? Неизвестно. Вообще, когда я занялась этой проблемой, я в ужас пришла: полнейшая неразбериха, более того — настоящий хаос! Возьмите Сойку: в сентябре она целыми днями запасает желуди и ягоды. Но как запасает? Прячет куда попало — под мох,под опавшие листья, в дуплах, даже в муравейниках — и никакого учета! Спрашиваю ее: «Где у вас склады, что в них хранится?» Она отвечает: «Один склад, кажется, под корнями вон той березы… нет, пожалуй, вот этого клена… Что же там у меня? Ага, вспомнила — три у килограмма желудей… а может, четыре. Если еще не растащили…» Ну, и так далее.