Я вернулась в особняк. Оба гнома уже вовсю хозяйничали на кухне. Гонз разливал похлебку по мискам, орудуя тяжелым половником.

– Жужка-то как бы не замерзла. Тучами небо затянулось, того и гляди ливанёт.

– Месяц дождя не было, а как мы приехали – нате, пожалуйста, - Грыг забрал булку и половинку черного из моих рук. Принялся резать их на доске костяным ножом. Я впервые вижу такое странное лезвие, сероватое, щербатое и очень острое.

– Может, ее в холл завести?

Гномы хмыкнули, причем оба.

– Да нет, какое ей в холл. Тут мебель, да и пол скользковат. Упадёт, так вся переломается. Нет уж, пускай во дворе ночует. Ничего с ней не случится. Это мы так. Чудной хлеб Сама пекла или купила где?

– Купила.

– Вроде дрянь, а пахнет! Его бы обжарить, да на сливочном маслице.

– Дай-ка сюда, - Гонз чуть потянул носом над доской с толстыми ломтями, у гнома аж встопорщилась борода.

– Чего?
– озадачился Грык.

– Обжарю. Все ломти обжарю на сале! У меня еще кусочек-то есть. Припас на дорогу. Ай, и не жалко!
– гном метнулся к повозке. Вскоре хлеб скворчал на сковороде, Грыг вылавливал из похлебки куски мяса и кости, раскладывал их по мискам, чтоб никому не было обидно.

– Четвертая-то для кого? Сын придет, али кто?
– кусок мяса завис над площкой, тяжелый, толстый, весь в прожилках подкопченного сала.

– Али кто.

– Мужик?

– Ага.

– Мужику надо. Хозяин дома! Чтоб на нас не осерчал. А то скажет, что только за порог вышел, а хозяйка аж двух чужих мужиков в дом привела.

– Нет.

– Не скажет, так подумает. Пусть ест, да добреет. И знает, что в доме гости. Мастера приехали с запада, чтобы помочь. Плату взяли великую, так и постарались, как для герцога. А сын что?

– У бабушки.

– Хорошее дело. Пока то да се, сладится, али нет. Лучше, чтоб парнишка этого не знал, не чуял и даже не видел. Вернулся, так уже тут или мамка одна, или семья. Дети они такие, не любят, когда все непонятно.

– Наверное, вы правы. Но Альер, он… - я не знала, что и сказать.

Невольник? А разве для меня этот статус так много значит? Нет. Каждый может влипнуть в историю. А уж поднять восстание – кто из великих этим не грешил. История помнит много славных имен блестящих аристократов, которые взошли на престол или с честью погибли.

Красивый, умный, не лишенный достоинства молодой мужчина, который по воле случая поселился в моем доме, сумел найти взаимопонимание с сыном. У Дениса очень непростой характер и винить в этом некого, он – моя точная копия, просто нет у него пока опыта жизни. Горячий, умный, милосердный, добрый и честный, но порывистый, способный дать отпор врагам. Жаль только, что главный враг в его жизни теперь все чаще – это я, зловредная мама, которая заботится о своем птенчике, запрещает смертельно опасные удовольствия и развлечения. Может быть, даже излишне заботится. Потому и враг я номер один.

Удивительно, что у Альера хватило ума и такта, чтобы общаться с Денисом, объяснять ему алгебру. Мне часто не хватает терпения на это.

Гном ухмыльнулся, заметив мою растерянность.

– Женщине не всегда хватает ума, чтобы понять, чего она желает на самом деле. Но это и не страшно. Мужчинам вообще не дано понять желания женщин.

– Наверное.

Гонз выложил поджаристый хлеб на тарелку, Грык посыпал сверху похлёбки приправ. Четвертую плошку оставили рядом с котлом, Гонз заботливо укутал ее в полотенце. Мы втроем устроились за столом. Резные ложки из кости добавили антуража гномьей похлебке. Мясо нежное, разделяется на волокна. Хлеб я разломила на крохотные кусочки и их насыпала в суп. Появилась легкая кислинки и особенный запах. Невыносимо вкусно и оторваться от еды невозможно. Только я сижу, ерзаю, беспокоюсь о сыне и об Альере. Как там Денис со своим отцом? Что Альер, какие вести ему принесла птица из дома? Жив ли его отец?

Гномы едят степенно, охают над каждой ложкой, наслаждаются каждым мгновением нашего ужина. С ними двумя за одним столом хорошо и спокойно. Слышны размеренные удары ложек о края супниц, они убаюкивают, отгоняют в сторону дурные мысли.

– Только бы дождь не пошел, - Гонз разломил надвое очередной ломоть хлеба.

– Не должен, - Грыг выудил из миски особенный кусок мяса, рассмотрел его со всех сторон, улыбнулся и сунул в рот. На его лице расплылась счастливейшая улыбка из всех, которые мне довелось видеть в этой жизни. Надо же уметь настолько наслаждаться едой.

Внезапно дверь в дом распахнулась. На пороге возник Альер. Взгляд полон огня, губы расползлись в пугающей своей решимостью улыбке, в одной руке парень сжимает ручку корзины, а кажется, будто меч. Гонз осторожно опустил ложку на край миски, переглянулся с Грыком.

– Эльтем, я принес то, о чем вы просили, - Альяр опустил корзину на пол.

– Эльтем?
– голос Грыга треснул, стал острым и тонким, совсем не мужским.

– Нас поселили в комнатах, - Гонз попытался сползти из кресла на пол.