Чуры слушали внимательно. Особенно когда зашла речь про Осколок, устройство Аптекаря и неудачные попытки приручить грифонов. Я вообще заметил, что пожилые люди по большей части умеют слушать. Будто им уже некуда торопиться и они не видят смысла перебивать собеседника.

Зато когда я закончил, чуры сразу зашептались между собой, пока Нираслав не поднял руку. Я так понял, что он не прям самый главный во всем сообществе. Но сегодня взял на себя председательство.

— Твой рассказ лишний раз свидетельствует о том, что в жизни нет ничего случайного. Существо, которое может игнорировать энергию хиста и вместе с тем связано с главным адептом Нежизни.

— И что же тут такого неслучайного? По мне, банальное совпадение.

Почему-то мое заявление невероятно развеселило чуров. Они вообще выглядели необычайно воодушевленными. Как мужик на необитаемом острове, который вдруг понял, что вместе с ним на берег попала надувная резиновая женщина.

— Понимаешь, Нежизнь пришла сюда не случайно. Ось и есть жизнь. Когда кроны ее разрушили…

— То Нежизнь заполнила пустоту. Да, слышал. Нежизнь вроде не полиуретановой монтажной пены.

Чуры, по всей видимости, аналогию не поняли. Ну да, они же не монтажили никогда.

— Но ты не совсем верно понимаешь, как все устроено. Если положить наше существование на линейную плоскость, то в начале будет Жизнь, а в конце Смерть. Это правильно и естественно.

Я, как человек, который в ближайшее время не очень торопился умирать, мог бы поспорить с «правильностью» умирания. Но не стал. Вообще, звучало все достаточно логично.

— Нежизнь заняла некую среднюю позицию. Она не дает сущему умереть. Нежизнь дотянулась до всего, до чего только смогла. И самое страшное, от нее невозможно избавиться обычными способами. Те, кто живут внизу, в деревне, делают бесполезные вылазки в Безлюдные земли. Не понимая главного — нельзя убить того, кто и так не жив.

— Я услышал словосочетание «обычным способом».

— Ты правильно расставляешь акценты, — похвалил меня чур, от чего даже уши запылали краской. Все-таки мужикам трудно привыкнуть к комплиментами. — Понимаешь, мы восстановили Ось насколько смогли. Остановили распространение Нежизни. Скажу больше, мы собрали не все Осколки, но даже сейчас можем купировать Средоточие. Этого хватило бы для того, чтобы мир существовал. Пусть с некоторыми изменениями, но существовал.

— Если бы не было Нежизни, — повторил я. — Но убить Царя Царей и его кодлу вы не можете.

— Не в нынешнем положении. Понимаешь, Нежизнь способна победить только Жизнь…

Я тяжело вздохнул. Лично моя голова готова была взорваться от всего услышанного.

— Я понял, что у вас тут общество любителей корня «жи». Но общий смысл все равно не улавливаю. Какая именно Жизнь может победить?

— Рождение, — с некоторым придыханием ответил чур. — Новая жизнь, которая появится в самом центре Средоточия, спровоцирует Ось на выброс мощной энергии. Это нанесет сильнейший удар по Нежизни, загонит ее в самые дальние уголки мира, а ее последователей сделает смертными. Окончательно смертными.

Будто подтверждая слова Нираслава, остальные чуры торопливо закивали.

— И в чем проблема?

— В центре Средоточия находится мощный источник хиста, который реагирует на появление новой жизни при близкой взаимодействии. Мы пробовали разных существ: василисков с их бронированной чешуей, способных молниеносно исцелять себя гарафен, обращающихся в камень горгон… Но ни одно существо не смогло выдержать мощи Средоточия. Стоило им коснуться Оси…

— Ребят разрывало в клочья, я понял. И вы решили, что мой Куся идеальный кандидат?

— Мы слишком поздно поняли, как можно победить Нежизнь. К тому моменту грифонов, бежавших из Ирнила, почти всех перебили. Осталось лишь семь особей, которых мы укрыли в Стралане. Но все они самцы.

— Поздравляю, добавляйте к ним восьмого.

Почему-то мое заявление опять развеселило чуров. Интересно, если я буду у них выступать со стендапом, они выдадут мне в качестве гонорара пару ведер лунного серебра?

— Ты не разглядел самого главного, Матвей. Твой грифон — девочка.

Трепов, словно оправдывая свою фамилию, в прямом смысле затрепетал, лишь почувствовав накатывающую волну вибрации Его голоса. Это походило на нарастающую дрожь медных труб или неторопливое оттягивание струны, которая в следующее мгновение даст мощный звук. Ощущение неизбежной беды, когда все вроде бы нормально, но появляется понимание, что сейчас все рухнет.

Дед считал себя единственным (хотя на самом деле был лишь одним из немногих), кто предугадывал приход Морока в этот мир. Пусть Черный бог и не мог воплотиться в теле, но он запросто проникал в головы рубежников. Без всякого зазрения совести устраивался там, пытаясь подобрать ключи от подсознания. Хорошо, что лишь ненадолго.