— Ну что ты хмурый такой, сс?.. Разберутся твои чужане.

— Да я не про них. Что с Рехоном?

— Я понимаю, Матвей, что ты не сс… сторонник таких решений, но надо его убить. Иногда приходится делать неприятный выбор.

— Боюсь, это не получится. Он поможет мне открыть ларь. А видения еще никогда меня не обманывали. Любое покушение в этом плане может сыграть лишь против меня.

— Значит, просто будем ждать. Ты сс… станешь кощеем, откроешь ларь и тогда мы убьем проклятого. Хочешь, я его для тебя выпью?

Я усмехнулся. Последний раз что-то сопоставимое для меня делала Ирка Кузнецова во втором классе. Когда меня обидел кто-то из параллели, она в столовой укусила его за палец.

«Выпью для тебя». Это можно было бы назвать даже милым, если бы я не видел, как подобное выглядит в реальности. Вот только существовал один крохотный нюанс. Я не был уверен, что на этот раз все получится так же просто, как с Шуйским. Рехон сильнее, да еще рубцы его изнаночные. Три таких стоят четырех наших или что-то около того. В общем, натравливать Юнию на него в одиночку мне бы очень не хотелось.

— Выпивать его пока не надо. Но и ждать не вариант. Кто знает, что он натворит завтра? Вдруг решит, что будет очень весело устроить взрыв на местной заправке? Надо ехать и сдаваться.

— Куда это? — от неожиданности Юния даже забыла заикнуться.

Я в очередной раз тяжело вздохнул. Да, опять у меня день тяжелых вздохов. Но тут уж ничего не попишешь. Принимать решения, которым противится все твое естество, требует определенного мужества. Так и назову себя — не тупой Матвей, который собрал комбо из всех факапов, а Матвей мужественный.

— К воеводе. Он все равно будет разбираться, что произошло. А я там на перекрестке чуток наследил. Пусть лучше от меня узнает, чем от кого-то другого.

Логика была прекрасная. Из разряда «пусть Мишутка лучше дома портвейн попробует, чем будет по подъездам шляться». И плевать, что Мишутке пять лет.

Но когда надвигающейся бури не избежать, надо сделать все, чтобы максимально обезопасить себя. А в данном случае я видел лишь единственный способ — явиться с повинной. Правда, возникнет серьезный вопрос, как это я протащил сюда проклятого. Видимо, придется попрощаться с Трубкой. Ох, еще и от чуров прилетит, когда узнают.

Что интересно, Лихо не стала меня отговаривать. Верный признак, что решение пусть и сложное, но в данном случае, вероятно, необходимое. Потому я наконец-то завел Зверя и направился к замку. Пришлось, правда, объехать злосчастный перекресток, но это единственное, что было неприятным на пути к Илие.

Машину я бросил загодя и по мосту пошел пешком. Пусть и заморосил мелкий дождик, бьющий из-за ветра почти снизу. Но я решил, что сегодня заслужил это. И так слишком часто вмешивался в дела чужан. Можно сказать, что это карма решила вернуть мне должок.

Я вообще был сторонником «искупления наказаний». К примеру, когда мы с Костяном попробовали в первый раз крепленое вино, то чувствовали себя примерно, как однояйцевые близнецы. В смысле, оба ночью блевали. А когда утром бабушка пусть и хмуро, но пришла ко мне с целой аптечкой, зная, что именно нужно утомленному Нарзаном организму, я со скорбной миной отверг их. Сказал, что буду страдать от похмелья на общих условиях. Потому что это заслужил.

Костяну, правда, пришлось еще хуже. Ему никаких аспиринов отец не предлагал. Только выпорол.

Возле зала приемов сидел Моровой, который обрадовался мне как старому приятелю. Что интересно, я тоже оказался рад видеть Федю. Тот с удивлением и даже некоторой завистью разглядывал мои рубцы. Это хорошо, что на шее до сих пор висел обманный артефакт, который скрывал парочку рубцов, полученных на Скугге. Иначе бы Моровой вообще офигел.

— Силен, — только и сказал он. — До меня доходили слухи, что в Питере у прошлого князя был на короткой ноге. Думал, и при новом место найдешь.

— Нет, решил, что хватит. Лучше поближе к дому, здесь природа и суеты меньше.

— Слышал, а у нас Следопыта сослали? Все гадают — за что. Сам тоже молчал, ни слова не выпытаешь. Явно кому-то дорогу перешел.

Наш разговор стал строиться по принципу «встретились два старых приятеля». Сначала обсудили общих знакомых, потом последние сплетни, постепенно подбираясь к минуте напряженного молчания. Так бывает, когда у людей совершенно разные жизненные принципы и образ мышления, но говорить о чем-то надо. Хотя бы чисто из вежливости.

Поэтому я взял быка за рога, и спросил то, что интересовало именно меня. Чтобы не доводить до неловкой паузы.