Видимо, сказывается в моем сознании малолюдство современной России. Страна по размерам почти такая же, как Российская Федерация, а живет в ней всего двадцать два миллиона. Надо прирастать народом. Надо! И колонисты из неметчины тут будут уместны, и беженцы из туретчины. А то и просто славянские страны или греческий народ целиком. Чего мелочиться?

Или я все же продолжаю играть людьми как юнитами в компьютерной стратегии? И ничего, кроме страданий и боли им не даю? Нет! Прочь сомнения! Я на верном пути! Я все делаю правильно, и мир, отчаянно сопротивляясь, все ж таки гнется в лучшую сторону!

Невыспавшийся и оттого злой на себя, позвал Жана, чтобы организовал умывание и завтрак. Почиталин, взволнованный и наряженный, сделал доклад о происшествиях и составил мне компанию на утренней молитве. К моему удивлению, маета в душе не улеглась и после церкви. Не побороли ее звуки хора и запах ладана. Что это? Волнуюсь, что ли?

Прогулялся в Грановитую палату. Там вовсю готовили банкет. Очередной. А со стен на суету челяди взирали суровые лики князей и святых. Вглядываясь в древние восстановленные росписи, перебрал в памяти события двух последних дней – торжественный марш моих полков по Тверской в направлении дороги на Питер и вчерашнее возведение Платона на Патриарший престол. Отныне он “Ваше святейшество”, и ничто и никто не в силах это изменить. Почти. Только казнь от рук Катькиных палачей, если мы проиграем.

Пора!

Пришло и мое время собираться в Успенский собор. Шелковая исподняя рубаха с драгоценной вышивкой. На нее зипун без рукавов. Поверх царское платно из дорогой золотой ткани. Бармы-оплечья и золотой крест будут возложены на меня перед возложением мономахова венца – они ждут своего часа на золотом блюде в соборе. Там же меня ждут скипетр и держава. Распорядителем церемонии был назначен наместник Чудова монастыря игумен Мисаил. Венчание на царство планировалось по переосмысленному чину. Фактически все вернулось к церемонии, аналогичной венчанию на царство Алексея Михайловича. И первым актом должен был быть «великий выход». Толпа уже ждала, заполонив Соборную площадь Кремля. Широкий проход от крыльца к Успенскому собору, устланный коврами, удерживало усиленное оцепление из муромцев.

Я, под бой колоколов, в окружении доверенных людей и охраны начал спуск по Золотой лестнице. Правильнее было бы выходить через Красное крыльцо, но я посчитал более удобным и привычным для себя путь от Теремного дворца.

Лестницу внизу плотно облепила кремлевская челядь, приветствующая меня громкими криками. Особенно старались поварята со своими шефами – после моего эпичного появления на дворцовой кухне работники поварешки и кастрюль меня боготворили. В их группе выделялся белый конический колпак итальянца Микеле в серых одеждах. (1) И он зачем-то начал призывно махать рукой и восклицать: «Государь! Государь! Послание от сеньора Фарнезе!»

Я дал знак пропустить.

Тем не менее два казака охраны встали на пути у повара. Третий охранник зашел ему со спины и охлопал места, где можно было спрятать оружие, и ощупал рукава. Кто его знает, этих работников кухни? Ножи-вилки, с которыми они не расстаются, вполне себе оружие. Только после этих мер предосторожности итальянца подпустили ко мне.

— Что хотел? – спросил я достаточно добродушно. Пастадела следовало любить и холить, несмотря на его очевидную связь с иезуитом.

Костюм ему что ли белый подарить? Повара-то пока ходят черти в чем. Белые введет Мари-Антуан Карем, личный повар Наполеона, чтобы подчеркнуть чистоту и превосходство французских кухонь. А мы его возьмем да и опередим!

— Sire, Вам привет от сеньор Фарнезе! – повторил повар. – Я желать показать опасный человек.

Неожиданно. Выходит, иезуит решил мне охрану приставить. Весьма благородно с его стороны.

— Никитин, займись!

Задержался на несколько минут, чтобы дождаться развязки. Человека, на которого незаметно указал казачкам итальянец, тут же схватили. Он, быть может, и хотел приблизиться ко мне, да внешнее кольцо охраны не пустило. И оно же его и сцапало. Никитин издали показал мне какую-то странную приблуду, похожую на самострел. Очередной подсыл-убийца!

— Как догадался, Микеле?

— Человек носить чужой волос лицо. И вести себя странно.

— Молодец! И макароны у тебя то, что надо! С меня царский подарок! Прикажу-ка я тебе из шелка белый поварской костюм пошить. И колпак поинтереснее твоего. Накрахмаленный!

— Грациа, сире!

Я двинулся дальше к собору, радуясь в душе от слаженной и четкой работы охранников.

Торжественный проход по площади под оглушительный рев толпы и колокольный звон. Полумрак гигантского старинного собора. Молебен.

Церемония тянулась так долго, что я успел возненавидеть старославянский. Наконец под пение славицы Патриарх водрузил на мою голову мономахов венец, вложил мне в руки державу и скипетр. Отныне я император Всероссийский. Аллилуйя!

НАЧАЛО ПЯТОГО ТОМА СЕРИИ (ОПОРА ТРОНА) УЖЕ НА АТ - ЖМИТЕ НА КНОПКУ!