— Я лишь хотел проверить караулы…

— Вы думаете, после вышей проверки «инвалидная команда» станет бдительнее?

— Смею надеяться… — развёл руками аркайлец. — Если не верить в то, что проверки улучшают дисциплину в армии, то лучше сразу покинуть пост командира.

— Для таких проверок вполне подходит помощник коменданта гарнизона или любой из офицеров, которого вы назначите! Я не намерена лишаться главнокомандующего из-за его пустых амбиций! тем более, главнокомандующего, которого совсем недавно нашла, и чьё назначение стоило мне немало сил! Тем более, что… — Кларина вдруг осеклась, сжала губы. — Впрочем, довольно. Надеюсь вы поняли меня?

— Понял, ваша светлость.

— И ночные прогулки по городу без охраны не повторятся?

— Не повторятся ваша светлость.

Лёгкая улыбка тронула губы герцогини.

— В таком случае, пран Пьетро, я вас покидаю. Можете продолжать подглядывать в окно за хорошенькими девицами.

Кевиналец скрипнул зубами. Это уже превосходило все мыслимые и немыслимые границы. Слишком похоже на ревность. Не совершил ли он самую большую ошибку в своей жизни, согласившись стать главнокомандующим и занять место в свите самопровозглашённой правительницы?

— Позвольте вопрос, ваша светлость?

— Позволяю, — кивнула Кларина.

— Кого вы отправили следить за мной?

— С чего вы взяли?

— Вы сами сказали, что весть о моём ночном приключении достигла вас прежде, чем известие о смерти Шайо. Значит, за мной следили.

— Не следили, а прикрывали спину! — Вспыхнула герцогиня. — Я не хочу потерять главнокомандующего!

— Значит, я могу не волноваться? И гулять, где мне вздумается? — Пьетро чувствовал, что произносит эти слова напрасно, но ничего не мог поделать.

— Нет, — отрезала Кларина. — Хотя я и убедилась, что вы способны постоять за себя, я запрещаю вам подвергать свою жизнь опасности. Ясно?

— Ясно, ваша светлость. Но вы не ответили на мой вопрос.

— И не отвечу. Пока что вы служите мне, а не я вам.

— Благодарю за исчерпывающие объяснения, — поклонился Пьетро.

Когда Кларина вышла, хлопнув дверью, лейтенант — вернее, главнокомандующий — дёрнул себя за ус от досады и повернулся к окну. Но лишь для того, чтобы обнаружить — двор опустел. Пока они с герцогиней пикировались, пытаясь превзойти друг друга в язвительности, отряд направился туда, куда и должен был. Прочь из Вожерона, к заму Дома Ониксовой Змеи. Ушли кринтийцы с длинноносой Морин, уехал Гвен альт Раст с белобрысой спутницей, подпрыгивая на ухабах, покатилась телега, на которой лежала укрытая до подбородка Реналла. Возможно, она пыталась отыскать его взглядом. А может, и нет. В любом случае, Пьетро альт Макос сделал для неё всё, что мог.

Он вздохнул и уже собирался приступить к ежедневным обязанностям командующего армией. Принимать отчёты, слушать доклады, проверять длинные списки поставок фуража и провианта — скучная рутинная работа, о которой узнаёшь лишь тогда, когда в неё ввязался. Не забыть бы посетить мастерские, где оружейники срочно переделывали аркебузы, снабжая их кремнёвыми замками, согласно чертежам алхимика Прозеро. Испытания показали высокую надёжность и скорострельность изобретения. Пьетро хорошо помнил, каких мучений стоило сохранить фитиль тлеющим в тумане или под дождём. Тепреь в армии Вожерона есть козырь, который неприятно удивит Эйлию альт Ставоса и всех его полковников с капитанами, когда придёт время решающего сражения. да собственно и то, что мятежники, уступая столичным войскам в численности, готовятся дать открытый бой, тоже должно немало удивить напыщенных пранов из Аркайла.

Внимание Пьетро неожиданно привлекли два всадника, неторопливо пересекающие городскую площадь и направляющиеся к гостинце «Вертел и окорок». Впереди ехал пожилой мужчина с худым лицом и седым чубчиком, выбивавшимся из-под когда-то тёмно-синего, а нынче выцветшего и поблекшего пелеуса[3]. И серый в яблоко конь с широкими копытами и крепким костяком, и добротный, но без особых изысков серый суконный наряд, выдавали в нём купца средней руи или цехового мастера — скажем, краснодеревщика или ткача. Держался он в седле неуверенно и некрасиво. Сутулился и растопыривал локти. От него отстал на половину конского корпуса… Ну, наверное, слуга, коль ехал позади, понукая артачащуюся чалую кобыл с вьюком, которая так и норовила остановиться, мотала тяжёлой головой и натягивала длинный чембур. Правда выглядел он куда благороднее, чем хозяин. Лёгкая седина на висках, чёрные, ровно подстриженные усики, нос с горбинкой и густые брови. Да и верхом сидел он легко и непринуждённо, будто там родился или, по крайней мере, полжизни провёл среди кочевников Райхема.

Но самое главное — конь! Этого гнедого жеребца Пьетро не спутал бы ни с каким другим скакуном. Плавность движений, отсвечивающая золотом шерсть, шелковистая грива. Трагерская порода славилась на все двенадцать держав, что не могли не признавать даже кевинальцы, испокон веков враждующие с западными соседями. Именно его он почти год тому назад одолжил Лансу альт Грегору, когда тот, настрадавшись вволю в зимнем лагере Роты Стальных Котов, вознамерился наведаться в Аркайл и узнать о судьбе Реналлы, взявшей его в плен красотой зелёных глаз.

Что это за люди? Откуда прибыли в Вожерон и где черноусый раздобыл коня, которого Ланс клялся вернуть во что бы то ни стало, уезжая на север?

Вот это стоило выяснить.

Пьетро альт Макос, придерживая шпагу, чтобы не била по ноге, кинулся к лестнице, чтобы успеть перехватить загадочных незнакомцев до того, как они минуют площадь. Перехватить и расспросить, как следует. Конь должен быть возвращён истинному владельцу. Пускай его нынешний хозяин и противится. Либо золотом, либо властью главнокомандующего армией Вожерона Пьетро добьётся своего.