Дар обнял меня, напоив крепким самогоном из своей фляги, и, с умилением похлопывая по спине, пробормотал:

– Молодец, сынок… Никто и не сомневался, что ты со всем справишься!
– но на робкую попытку расспросить его о таинственном монахе, помрачнев, нехотя буркнул:

– Не лезь в это, Терри, опасное дело…

Леам оказался прав и насчёт ведьмы - запретное колдовство исчезло вместе с ней, и за шумными обсуждениями моих «подвигов», даже не заметили, что стоим у городских ворот. А когда к нам подбежали обрадованные бойцы, так и не смогли толком объяснить, как здесь оказались. На всякий случай позвали местного священника, прочитавшего отгонявшую зло молитву и окропившего уцелевших разведчиков святой водой.

Капитан Шверг отправил Дара в город на несколько дней «долечиваться» и, перемигнувшись с ним, сказал мне так, чтобы слышали все:

– Избранный Терри-Ворон! Ты доказал, что достоин нашего доверия, поэтому, пока Дар не вернётся в отряд, направляю тебя «старшим» к разведчикам. Уверен, ты справишься, но и об обязанностях мага не забывай. Придётся покрутиться, парень, держись, - под одобрительные вопли бойцов он пожал мне руку, надев на перевязь заветный синий жетон.

На отдых времени не было, и после лёгкого перекуса, основную часть которого составило большая кружка крепкого горячительного - убийца любой заразы - отряд отправился в путь. На этот раз я ехал рядом с разведчиками, впервые за многие дни не чувствуя на себе осуждающих и насмешливых взглядов, вдыхая полной грудью сырой весенний воздух и улыбаясь собственным мечтам…

Нет, это было не мимолётное счастье от долгожданной «победы» - меня, наконец-то, признали те, кем я всегда искренне восхищался, или радость от того, что в очередной раз удалось обмануть старуху-смерть. Перед глазами снова и снова проносилось видение, в котором Ле, задорно смеясь, подшучивал над одуревшим от счастья другом, лихо расправляясь с врагами, и мог видеть… Он признался, что тоже скучал, и только от одной мысли об этом глупое сердце Ворона заходилось в щенячьем восторге. И всё же…

Что-то меня смущало, не давая радоваться в полную силу. После мрака последних «встреч» с Леамом, эта– была слишком уж светлой. Как ему удалось так быстро справиться с проблемами: похоже, нашлась полная карта для поисков «Золотой сети», и с глазами всё вдруг стало в порядке даже без особенных очков…

Разве в жизни так бывает? Бывает, если ты по уши в дерьме, имя которому - Запретное колдовство…

Во что же ты опять вляпался, Лисёнок?

Умоляю, скажи, что я ошибся…

После отступления из разрушенного монстрами Мехора, отряд капитана Шверга бросился вдогонку за Тварями из прорехи, чтобы уничтожить убийц…

Старый Мехор дымился, как брошенная в костёр мокрая трухлявая деревяшка. Чёрный дым и пепел его пожаров ещё долго сопровождали наше отступление, раздражая горло и заставляя глаза слезиться, хотя у многих бойцов отряда капитана Шверга обветренные щёки намокли совсем по другой причине… Подготовиться к тому, что мы увидели вчера, войдя в город, когда-то бывший столицей Герцогства и слывший по всему Западному побережью «истинным украшением Империи» - было невозможно. А ведь мы спешили на помощь изо всех сил…

Распахнутые ворота, чьи стальные пластины были вспороты Тварями из прорехи и смяты, словно листы серебристой бумаги. Разрушенные, ещё недавно казавшиеся такими надёжными укрепления, новые пушки, раздавленные гигантскими лапами как скорлупки лесных орехов, огромные вмятины и дыры на фасадах прекрасных соборов, сброшенные на землю священные колокола…

Всё это не так пугало, как впитавшееся в рыхлые камни старинных зданий и брусчатку улиц море крови. И тела несчастных горожан - разорванные, поруганные монстрами, словно специально выставленные на показ, чтобы мы, опоздавшие, боялись… И нам было страшно - даже тем закалённым в боях ветеранам, что, видя усеянное трупами поле боя, обычно цинично сплёвывали себе под ноги, ругая паршивых командиров и свои неуспевающие заживать раны.

А что говорить о молодых новобранцах, для которых этот поход стал первым, если даже Избранные, наделённые сильной магией, дрожали, пряча глаза и потея, как простые солдаты. Потому что все были бессильны перед этими исчадиями тьмы, как, брызгая слюной, называли их священники в красных рясах. Те самые, которых боялись не меньше Тварей, ведь вместо того, чтобы усердно молить бога о помощи или хотя бы поделиться собственными богатствами с Империей для борьбы с этой напастью, они предпочитали отправлять на костёр любого, заподозренного в недостатке веры…

Губы скривились в горькой усмешке, и пришлось быстро спрятать её от любопытных глаз, ведь за одни только подобные мысли даже высокородного Избранного ждали пыточные подвалы, а, возможно, и жаркое пламя «очистительного костра». Дар догнал меня у поворота дороги, ведущей в Призрачный лес, прозванный так в народе за многочисленные странные происшествия, байки о которых достигли даже Императорского двора.

И хотя я не верил этой мистической чепухе, но в тайне от не отходившего ни на шаг слуги Тимса осенил себя охранным знаком. Так, на всякий случай. Дар пристроился рядом и какое-то время ехал молча, нежно поглаживая шёлковую гриву своего вороного Понча, которого безмерно любил.