Отыскав своих друзей, Йимир принялся рассказывать, нет, не свой сон, чтобы они стали подозревать ещё сильнее чего-то неладное. Он стал говорить им о своей идее, как они могут разделить свои силы так, чтобы работать, как одна команда и всей этой командой пройти это испытание. Он указал на Констабаля и сказал, что финтар хорошо разбирается в защитных приёмах, а потому перед началом испытания он использует метод магического воздействия, который валирдалы прозвали «аркан», чтобы обеспечить защитой всех участников. Констабаль тут же подал идею – произвести ритуал соединения душ, чтобы ощущать друг друга ещё отчётливее, а также иметь возможность воздействовать друг на друга магией без арканов. Это будет надёжнее и быстрее. А ещё расстояние не будет играть никакой роли. Йимир похвалил его за находчивость. В отношении Зарры он сказал, что она – отличный воитель. А ещё родная стихия позволяет разыгрывать различные тактики. Сочетание всего этого делает её опасным противником. Как только враги явят себя, она изольёт на них всех свои огненные и по возможности чары из других сфер, чтобы нанести как можно больше вреда и вывести их из строя. Йимир, как некий средний между Констабалем и Заррой чародей, будет по возможности помогать и первому, и второй. Зактарка подхватила его слова:

– И постарайся не попасть под одержимость в этот раз.

То, как весело она это сказала, означало многое – хоть Зарра не любила работать в команде, но вот выполнять различные роли, кажется, ей очень понравился. Йимир пообещал быть осторожнее с этим. Обратившись к Михелаю и Альбе, он сказал, что они – октары, а потому очень сведущи в том, как исцелять и поддерживать. Им он присоветовал не рваться в бой, а оставаться на месте и поддерживать их троих. Защитный чары, исцеление, даже доброе слово – всё это будет хорошим подспорьем к тому, чтобы приблизить миг победы над этими нерадивыми чародеями. Когда взор Йимира упал на Симентория, тот сразу же сказал:

– Я могу быть как ты. Если нужна поддержка в битве, я встану рядом Заррой. Если мои чары пригодятся в защитных целях, я примкну к Михелаю и Альбе. Что скажешь?

Йимир, конечно же, хотел, чтобы Сименторий вообще не участвовал в этом сражении, потому что видел, как их магия воздействует на него, и боялся, как бы она не сделала ещё хуже. Но, глядя на то, как яро горит в его глазах жар битвы, он ему отвечал:

– Хорошо. Ты будешь как сеоргар в воинстве Хора. Одним только своим присутствием он уже воодушевлял всё воинство.

Октар с недопониманием глянул на своего друга:

– Чего?

– Да это так… Не обращай внимания.

Воцарилось небольшое молчание, в течение которого Йимир отогнал уже знакомое наваждение, которое предвещало высвобождение саткара, а после, глядя каждому в глаза, спросил:

– Ну что, все готовы стать одной семьёй, чтобы сражаться, как один?

Октарам такое сравнение понравилось, когда как финтар и зактар предпочли другое сравнение – стать одним воинством, выступающим против одного врага.

– Ну или так, - поправил сам себя Йимир, - Ну так что, готовы?

Никто против, конечно же, не был. Даже наоборот, всем стало интересно, что из этого получится. После этого они пытались представить, как всё будет, из какого прохода оны выйдут, как расположатся, каким приблизительно будет испытание, где, возможно, появятся противники, как начнётся сражение. Констабаль в этом деле проявил себя с хорошей стороны. У него был стратегический склад ума. Йимир даже один раз обратился к помощи саткара, чтобы немного возвыситься над ситуацией и посмотреть на всё расширенным пониманием дела и глазами, преисполненными величия и мудрости. Однако ж пожалел об этом, потому что в этот раз совладать с его высвобождением стало гораздо сложнее. И это было очередным напоминанием о том, как сильно он должен удерживать это пламенное существо внутри себя, чтобы не дать ему превозобладать над собой и не позволить свершить убийство. Несмотря на то, что эти чудаки настроены достаточно серьёзно, он не хотел, чтобы его лишили возможности стать уважаемым членом Сенона из-за того, что он убил одного из участников состязания. Да, после всего этого он, конечно же, спросит у своего отца, кто это такие и чего им надо. Но убивать их он не будет.

Всё, как и было предсказано – как только Талат закончил объявлять о наступлении следующего этапа испытаний и начались всевозможные катаклизмы, по которым спокойно ходило множество водных, огненных, земляных и ветряных стражей, объявились и нечестивые чародеи, из-за чего катаклизмов значительно прибавилось. То, что сейчас происходило на арене испытаний, было невозможно описать словами. Кажется, весь мир восставал против шестерых будущих талами. Земля не просто содрогалась – она разрывалась и сшивалась, она искажалась и менялась, превращаясь в один сплошной катаклизм. Вода не просто бушевала – она вздыбилась и налетала на участников испытания. Она обрушивалась всей своей массой и всем своим объёмом, стремясь не просто похоронить под собой, но буквально разорвать на части, как будто бы разжевав зубами, а потом проглотить. Ветер занимал собой всё пространство над головой, создавая там непрекращающуюся мясорубку. Хватит лишь немного воспарить над морем и землёй, как тут же можно получить многочисленные удары, словно тысячи тысяч ножей режут плоть и разрывают на части. Многочисленные смертоносные смерчи блуждают по поверхности, всасывая в себя и воду, и осколки земли, и даже пламя, так что вихри в таком случае становились огненными. Да, посреди всего этого и так ужасного зрелища пылали многочисленные очаги закта. Если вдруг из-за воды этот очаг погас, то он совсем скоро вновь начинал полыхать. А громоздкие исполины, созданные навулами для прохождения этого испытания, вновь начали расти. Их огромные силуэты, бредущие через весь этот ужас, придавали этой атмосфере ещё больше зловещности. Дух сражающихся пошатнулся. Так что на некоторое время они все позабыли обо всём, что они придумали, и только лишь могли стоять на месте, сдерживая натиск многочисленных стихий. Четверо нерадивых чародеев терялись на фоне всех этих элементных буйств, однако их магия каждый раз настигала свою цель и разила. Теперь, когда навулы не накладывали никаких ограничений, эти четверо не стеснялись в использовании своих приёмов. В ход шли все четыре сферы магии. Несмотря на то, что они были сосредоточены на том, чтобы поддерживать весь ужас, который творился вокруг, им доставало концентрации для того, чтобы атаковать непосредственно Йимира, Констабаля, Зарру, Симентория, Михелая и Альбу. Нельзя сказать, что их приёмы были сильными. Но достаточно действенными. Сименторий пришёл в себя первым. Он закричал:

– Йим, нужно что-то делать с катаклизмом!

Сын кольера тут же среагировал на зов о помощи – скроакзировав внутри себя сначала силу земли, он низверг её на эту стихию, чтобы создать противовес чарам противника и усмирить буйство зенте. Когда от земляного катаклизма осталось лишь незначительное землетрясение, он скроакзировал внутри себя силу огня, чтобы создать противовес теперь уже этой стихии. Когда пламя перестало представлять угрозу, он сосредоточился на финта и погасил действие этой стихии. На окта у него уже на хватало сил. Но он сделал это специально, ведь октары смогут справиться с родной стихией собственными силами. Таким образом роль Йимира в этом сражении была определена – он будет противостоять катаклизмам. При этом у него осталось чуточку концентрации, которую он может направить на поддержание Зарры, которая к тому времени отыскала всех четверых виновников этого действа и ввязалась с ними в бой. Пользуясь исключительно своей излюбленной магией огня, она умудрялась поражать сразу всех, несмотря на то что они пытались разделиться и взять её в кольцо. Вся природная сущность закта воплотилась в ней, так что в бою она была неотразима. Констабаль, как тот, кто был умудрён в тонкостях магических дел, взял на себя роль уничтожение хранителей. Пока исполины были на подходе, он умчался к ним, чтобы перехватить их ещё н подступи к месту основного сражения. Пробираясь сквозь финта, который Йимир начал усмирять, он мгновенно настиг их всех и применил одну из интересных техник, подсмотренных у валирдалов – круг Карвила. Нечто подобное делал Йимир в третий тарэн испытания. Только здесь вся затея состояла не в том, чтобы одно существо поглотило другое, а в том, чтобы начать выкачивать из творений всю магию именно с помощью этой техники. Но для того, чтобы победить стражей разных стихий, нужно создать четыре разных круга – по одному на каждый вид стража. Здесь используется противоположность окраса эфира. Чтобы поглотить красный закта, нужно создать Карвилов круг сине-зелёного цвета. Чтобы поглотить зенте, круг должен быть розовым. И по аналогии с остальными двумя стихиями. Но создание кругов было недостаточно, ведь все эти потоки достаточно хорошо уживаются и в эфире, никто никого не поглощает. Теперь, чтобы запустить самое основное действие, нужно свершить ещё два других. Во-первых, создать притяжение между творением и кругом Карвила. Валирдалы делают это с помощью потока эфира того цвета, какой нужно поглотить. Значит, между стражем зенте и Карвиловым кругом устанавливается связь с помощью зелёного потока эфира. Но сенонец нашёл другой способ – аркан, но не обычный, а немного изменённый. Он не просто свяжет два магических источника, но станет перетягивать из одного в другой. А, когда эфирный поток коснётся Карвилова круга, начнётся постоянный и непрерывный процесс втягивания. Использование валирдалами эфира на месте связующего звена гораздо упрощает процесс создания этого эффекта. И хоть тянущий аркан Констабаля исполнить сложнее, но он и действует лучше эфира – вытягивание магии происходит быстрее. А в этих элементных исполинах эфира сейчас было очень и очень много. Так что для финтара это немного изменённое изобретение людей было как раз тем, что ему нужно. Чтобы ускорить создание Карвиловых кругов, Констабаль не стал делать их огромными. Вместо этого он быстренько сотворил круги поменьше, чтобы они как можно скорее начали вытягивать энергию из этих противников. К тому моменту, когда круг заполнится до конца, он уже будет готов впитывать излишки эфира, чтобы безопасно возвращать их в пространство. И поначалу всё было именно так, как он и задумывал. Однако, когда энергия начала литься уже через край в третьем круге, Констабаль не успевал. Некоторые потоки эфира, которые он перераспределял в пространстве, сталкивались и разрывались. Несмотря на то, что ситуация постепенно выходила из-под контроля, на его лице было спокойствие. Освободив частицу своего сознания, он глянул в сторону союзников, чтобы найти того, кто мог бы ему помочь. На глаза попался Сименторий, и Констабаль его призвал к себе. А тот в одно мгновение оказался рядом с ним, начав внимать тому, что финтар хотел ему объяснить. Однако заметил, как четвёртый Карвилов круг заполняется через край и, к удивлению Констабаля, сделал всё, как надо, предоставив своё тело для пропускания через себя излишков эфира. Пока тот пытался поверить в то, что перед ним не сон, Сименторий направил к нему свою силу и стал отводить на себя излишки эфира из третьего круга. Констабаль, чей разум, наконец-то, освободился от перегрузки, заявил:

– А ты сильнее, чем кажешься.

Сименторий со свойственной ему беззаботностью отвечал:

– Да, мой навул мне так же говорил. Он сказал, что я совершенно не умею справляться с простыми задачами – в попытке их решить, я только всё усложняю и запутываюсь. А вот всё, что касается каких-то сложностей, у меня выходит очень хорошо. Мне сложно давались начальные этапы уринов, из-за чего у меня сменялось много наставников и наставниц. Но, когда я преодолевал этот этап, всё шло, как надо. И те, кто меня обучали, всегда удивлялись, как же так получалось.