Он просто не мог представить, что песчаный камень может быть таким же крепким. А расходы по мане себе позволить мог хоть куда: резерв-то у него чуть ли не в пять раз больше моего был, если судить по общей мощи ауры.

А я, хех, мог. Потому что знал: при достаточной плотности даже песчаник становится по-настоящему надёжным.

Аве науке, да…

* * *

Я вошёл в лекционную Исследовательского факультатива, кивнув тому десятку студентов, что уже заняли места в ожидании преподавателя — сухого старичка со спокойным нравом. Это был мой любимый учитель, если говорить о методике преподавания.

Наверное, это из-за того, что его дисциплина по праву считается одной из самых сложных, а значит, и ученики здесь не требовали дополнительных «методов поощрения» в виде криков, угроз и понуканий, к которым порой прибегали молодые преподаватели на первом курсе.

Наш преподаватель был отставным магом, которому исполнилось не меньше семидесяти. Кроме преподавания и работы с формулами, он, по сути, ни во что больше не ввязывался.

Но он был настолько опытен и даже знаменит в узких кругах, что каждый год на его факультатив записывалась почти половина курса.

Вот только сам старик «столько нервов не имел», — и в результате в конце месяца оставались лишь десять человек, отобранных им под себя.

Собравшаяся тут группа — это те люди, с которым я в основном и пытаюсь создать контакт. Связи с (потенциальной) будущей элитой магического мира, теми, кто будет двигать нашу науку, — важная инвестиция в моё будущее.

Даже учитывая, что в среднем их ауры были вдвое мощнее моей. Конечно, это не шло ни в какое сравнение с боевиками, которые на данный момент превосходили бедного Хейста чуть ли не в пять раз…

Но вот мозги… мозги у них были на месте, а огонь к изучению магии исправно горел в их сердцах, создавая нам неисчислимые общие темы для разговоров.

Если бы я перечислял тех, кого (с натяжкой) мог назвать друзьями, то двое из трёх были бы отсюда: Альрик Фейербах и Клара.

Третий, естественно, Готфрид.

Собственно, эту дисциплину я любил даже больше алхимии, ибо как раз в исследовании заклинаний моя чувствительность и исходящий из неё контроль проявляли себя лучше всего. На этом направлении мы изучали основу современной магической системы: заклинания, их конструкции, связь между формулами и конструктами в ауре — и взаимодействие между ними.

На первом курсе мы в основном разбирали теорию.

Работали с «детскими» заклинаниями, которые учат неофиты в самом начале, игрались с отдельными изолированными формулами и их конструктами. Сейчас же мы уже пытались вносить небольшие модификации в более сложные, «взрослые» заклинания.

За год нам предстояло разобраться, какие элементы отвечают за ключевые функции структуры заклинания, как их можно менять и применять для создания новых формул. Хотя, как говорил наш преподаватель, уважаемый Мастер Райнер: «ничего нового вы пока не сделаете».

Как понятно, настолько простые формулы, выводить которые могли ещё маги времён Фламме, просто отброшены в сторону за их неэффективностью. Они просто позволяли нам привыкнуть к работе основой заклинаний, а не просто их применении, а в остальном действительно были почти бесполезны.

А на третьем, как оговорился Мастер Райнер — будем изучать уже магические круги. Геометрические конструкты, что стоят в основании любого заклинания, что хотя бы отдалённо можно назвать «мощным».

Вообще, тут я окончательно вник в то, что называется «заклинанием Новой школы», она же «Современная школа».

На самом деле рецепт прост: вывести в разуме формулу необходимого заклинания, создать маной подходящий конструкт в собственной ауре — и ментально-энергетически соединить эти две структуры. Это отнимает часть маны, необходимой на каст, одновременно «фиксируя» заклинание в ауре мага, требуя на поддержание, очевидно, постоянный приток энергии.

С этого момента маг применяет своё воображение и в границах «концепта» заклинания берёт реальность под свою власть, отдавая за это, опять же, свою ману.

Чем обширнее «область контроля» — тем больше нужно маны, мощи магии для «подавления реальности». То же самое и с «силой концепта».

По словам уже Мастера Грентона — со временем разум привыкнет к формулам и сам будет создавать подходящий конструкт, опираясь на опыт использования отдельных частей цельной формулы. Происходит это, очевидно, не со всей магией, а лишь с самыми часто используемыми заклинаниями. Так что чем маг старше и чем больше его арсенал — тем, очевидно, он опаснее.