Он закрыл глаза и в мгновение оказался на дорожном тракте. Ночь, сырость и прохлада, грудь заполнил запах листвы и земли. Он заблудился — хотя для него это было редкостью.

Шум сражения, разбойники, повязанные офицерами со станции. И юная графиня, столь хрупкая, укутанная в меха, но столь решительно возмущённая.

И в груди вновь вспыхивает это странное чувство. Словно жар девичьих глаз перебросился на его тело, охватил, пленил.

Дрожащий голос, возмущение, присущая лишь дворянкам капризность — всё это после он наблюдал ещё не раз, но именно тогда, в ту ночь, Демид понял, что Лиза изменит всю его жизнь.

— Милость Господа объемлет всякую вещь, — голос её твёрд — она никогда не сомневалась, когда говорила это. — Он Один и нет у него сотоварищей, и только на Него мы полагаемся.

Он хотел было согласиться привычно, но губы не слушались. Фраза — лишь мысль — пронеслась в его сознании. Он осознал — предопределение его завершилось.

Всё по милости Господа. И к Нему он, наконец, возвращается.

Конец!