– Хорошо, говори. Почему сын Каппы не знает о своем отце?

– Потому что его напоили волшебным зельем и он забыл отца! Совсем забыл. Он думает, что он сын...- Долгопер нырннул и, вынырнув, очутился у левого крыла старого аиста.

– Чей сын?

– ...что он сын Великого Треххвоста - царевич Капельнка!
– выпалил Долгопер и резко пошел на снижение.- Ну вот, я поведал тебе тайну, которая мучила меня, и теперь я чувнствую себя легко-легко!

Но старый аист заложил крутой вираж и поймал Долгопера у самой воды.

– Отпусти! Что ты делаешь?
– завопил Долгопер.- На помощь!

Остроклюв быстро летел вперед. Наконец показался полонгий берег, старый аист снизился и положил пленника недаленко от воды на влажный песок.

– Вот теперь поговорим.

– Что тебе от меня нужно?
– возмущенно взвизгнул Долгопер.

– Продолжения рассказа. Выложив тайну, ты почувствонвал облегчение, зато стало тяжело мне, и я захотел узнать, как попал сын Каппы пруда Тарусава к Великому Треххвосту.

– Ты очень любопытен,- проворчал Долгопер, потирая плавники, помятые старым аистом.

– У меня длинный нос, и я люблю совать его во все тайны.

– Великий Треххвост не простит тебе этого.

– Если узнает. Но ведь ты сам заинтересован в том, чтонбы он ничего не узнал.

– Все равно, я ничего не скажу тебе.

– Скажешь. Или я оставлю тебя здесь на песке, с котонрого ты не сможешь взлететь, а утром тебя изжарит солнце и съедят муравьи.

И Долгопер покорно принялся рассказывать.

– Сына Каппы похитили мы, летучие рыбы. Великий Треххвост созвал нас и приказал это сделать. Сначала на разнведку вылетели рыбы-Бабочки. Они долго кружились над прундом Тарусава и высмотрели, когда сын Каппы выходит гулять и где он любит лежать, греясь в лучах солнца. Потом отпранвились Летучки. А вслед за ними большой отряд Долгоперов появился над прудом и стал неслышно снижаться. Но Летунчая мышь заметила нас и крикнула Капельке: "Беги!" Ночнной Сверчок прервал свою песню, которую он пел для него. Светлячки выстроились вдоль тропинки, освещая ему путь. Но мы схватили Капельку и взмыли в воздух.

На рассвете мы доставили пленника в замок владыки. Лупибей насильно дал ему выпить волшебного зелья, и он забыл отца и место, где родился. "Ты мой сын, царевич", - сказал ему владыка, и: Капелька послушно кивнул головой. Довольнный повелитель отпустил нас, строго-настрого приказав никонму ничего не говорить. "Иначе ни одного Долгопера не останнется в море!" И мы молчали... до тех пор, пока я не проговонрился. О, горе мне!

– Ты думаешь,- холодно сказал Остроклюв,- о преступнлениях становится известно только благодаря преступникам? Как видишь - не всегда. Иди же!
– он поднял его, готовясь зашвырнуть в море, но передумал.
– Нет, погоди... Сначала ты укажешь мне, где находится пруд Тарусава.

– Но ты говорил, что не раз бывал там!

– Я очень забывчив. Вот и теперь я забыл дорогу к пруду. И они снова полетели - на этот раз впереди Долгопер, а за ним старый аист, который зорко следил, чтобы коварное существо не вильнуло в сторону и не попыталось удрать. Он не верил ему, и когда Долгопер сказал, что там, внизу, поблеснкивает пруд Тарусава, старый аист объявил, вздохнув:

– Ну вот, наконец-то я могу проглотить тебя, а то давно ничего не ел...

– Не надо глотать меня!
– закричал Долгопер.
– Я ненвкусный! В пруду Тарусава ты наловишь много жирных лягуншек и славно поужинаешь.

– Но я не слышу ночного кваканья лягушек,- сказал старый аист.- А сейчас как раз их пора. Долгопер понял, что попался, и заныл:

– Я приведу тебя к настоящему пруду Тарусава, клянусь?

– Твоим клятвам я не верю, но помни, что я узнаю, тот ли это пруд, и если ты меня обманул, то пеняй на себя. Долгопер испугался так, что его плавники задрожали:

– Будь уверен, не обману!

Они поднялись снова высоко, и Остроклюв из любопытства спросил:

– Что же за пруд был там внизу? Долгопер смущенно пробормотал:

– Пруд Тысячи Выдр...

– И они принимают каждого аиста не очень любезно, правда?

Долгопер промолчал и вскоре стал снижаться.

– Теперь я привел тебя к настоящему пруду Тарусава. Верь мне.

– Я верю не тебе, а себе. Можешь убираться и больше не попадайся мне на глаза.

Обрадованный Долгопер кинулся наутек.

Старый аист неслышно опустился между деревьями и замер, осматриваясь.

Он стоял на тропинке, а над головой шелестели могучие кроны. Там и сям в траве чернели валуны, поодаль стояла легкая беседка с позеленевшей чешуйчатой крышей, от нее вверх на холм вела лестница со стершимися каменными ступеннями и белеющими бамбуковыми перилами.

Тропинка привела его к пруду, где басами неумолчно кринчали лягушки-быки и рогатые лягушки. Пруд зарос листьями кувшинок. Кое-где белели цветы водяных лилий. Посреди пру

да на замшелых валунах росли карликовые сосны. А у самой воды на берегу красивейшим цветком блистал маленький донмик из чистого золота. Блики от его стен ложились на воду, и она светилась. Там нежились в лучах золотые и серебряные толстогубые карпы. От воды поднимались нежные белесые нинти тумана и растворялись вверху.