Стрельцам, что перейдут в бригаду нового строя, моя благоверная пообещала выплату годового жалования вперёд. Только предупредила, что стрелков в бригаде всего пять тысяч, а стрельцов в Москве почти десять тысяч и по всей России ещё столько же. Не все смогут получать в бригаде двойное жалование. Торопитесь, служивые. Запись на Красной площади каждый день.

Ну да. Попасть в бригаду здоровому вояке не трудно. Тяжко вытерпеть все тренировки и палку капрала. А кто захочет уйти, скатертью дорога… Только полученные деньги верни полностью.

Царевна носила дары на собрание митрополитов. Одарила всех мехами, золотом и серебром. И выбрали церковники того на кого моя жёнушка показала. Новый патриарх Феодорит был ранее архиепископом Рязанским и Муромским и на прошлых выборах призывал за царевну. Вот она ему и вернула должок.

Феодосия объехала все знатные семейства в Москве с подарками. Везде старалась понравится и всем обещала «молочные реки и кисельные берега». Боярам и церковникам — почёт и уважение. Дворянам — новые земли, послабления в налогах и другие привилегии. Купцам учреждение гильдий с различными льготами. Посадским и крестьянам — смягчение тягла и бесплатные церковные школы и лекарни.

Для них бесплатные, а из казны церковь то всю кровушку высосет.

А с простым народом Дося и вела себя по простому: раздавала деньги на паперти, принимала поклоны от посадских и от крестьян, дарила взрослым и детям еду и медные деньги(на халяву и уксус сладкий).

Выбрали с первого раза. Даже напрягаться не пришлось. Когда князь Семён Прозоровский нёс на подносе бронзовую чернильницу для подписи делегатов, то толи на Досю засмотрелся, толи ещё что — споткнулся и этой тяжёлой штукой прямо по моей ноге. Хорошо, что на мне было " сто одёжек". Не сломал кость, а только одежду испачкал. Если этой чернильницей да по черепу… Мало не покажется.

Перво-наперво после церемонии приняли делегатов с Дона. Они снова под руку Москвы просятся, если мы подтвердим их привилегии.

Что ж подтвердим. А с атаманами потом разберёмся.

Прозоровский съездит в Азов. Отвезёт им деньги, порох и оружие. Примет присягу верности. Так то он тоже знатностью рядом с Феодосией — племянник царя Василия Шуйского.

Вечер. Вернувшийся из Красноярска Евдоким, привычно докладывает мне новости. Он ездил в Сибирь на золотые россыпи, в Столбы. Хорошо проверил. Два пуда золота неучтённых нашёл. За нашими людьми нужен контроль. Честные во власти — большая редкость.

Решили с Досей(что решительно суёт свой нос везде, ибо царица) учредить министерства вместо коллегий и Тайный Совет вместо Боярской Думы. Точнее, Думу не разгонять, а просто перестать спрашивать её мнение. А для начала князь Трубецкой устроит чистку в Верхах и удалит из Москвы всех наших противников.

В тайный совет входили мы с супругой, моя «правая рука» Евдоким; секретарь царицы и её ближник Мелентий Головин, с которым она натерпелась скитаясь в голоде и в холоде; ставший военным министром князь Семён Прозоровский. Дося благоразумно отдалила Семёна от своего тела, но по прежнему доверяла ему и поручала самые сложные дела. Прозоровский, на мой взгляд, был этакой помесью родовитого, спокойного Атоса и беспокойного, взрывного Д’Артаньяна. Впрочем, в присутствии царевны он никогда не взрывался. Зато в своём кабинете порой так орал на какого-нибудь подчинённого, что хоть уши затыкай. Я назначил его ответственным за военную реформу.

Евдоким и Мелентий, как «худородные», ни на кого не орали, а делали всё с улыбкой и изяществом. Как в театре. Они, как оказалось, были мастера придворных интриг не хуже родовитых дворян, которые впитывали азы подковёрной борьбы с юных лет. Я поставил им круг задач по проведению самых насущных реформ.

А сейчас самым главным было не отменить крепостное право, а реформировать армию и добыть деньги, чтобы подготовиться к большой войне. Потому, как без денег большую войну не выиграть.

Для того, чтобы армия побеждала в тылу все должны работать на победу. Именно таким был мой посыл новоназначенным министрам и их помощникам. А компания среди министров собралась разномастная. Несколько родовитых офицеров из моей гвардии, поднявшиеся на службе в Меховой компании толковые иностранцы, а также представители нашего купечества и даже выходцы из крестьян, типа Дубыни Усладова. Всем этим людям было дано такое количество заданий, что они должны были всё время работать не покладая рук. Если кто не потянет — ему тут же должны были найти замену. А искать толковых людей сейчас я мог только в своей проверенной гвардии и в аппарате Меховой компании, что разбросала свои представительства по всем концам России.

Чтобы как-то упорядочить жизнь россиян за пределами Москвы, я решил разделить страну на десять губерний: Московская, Себежская, Архангельская, Донская, Казанская, Астраханская, Кавказская, Уральская, Сибирская, Амурская.

При губернаторе, как правило офицере моей гвардии, были созданы отделы коллегий(министерств). Нужно было потихоньку-полегоньку менять жизнь российской глубинки с помощью новых законов и указов.

Вспомнился утопический указ казнённого атамана Заруцкого:

«Народ весь славянский и российский из крепости освободить, боярство и дворянство отменить, весь народ поровнять по заповедям Божьим… Все звания, кроме царя — отменить. Все будут равные между собой…»

В прошлом году, будучи Сибирским Наместником, я освободил тамошних холопов из рабства. Дал им такие же права, как у крепостных крестьян. То есть они становились наёмными работниками, а не рабами. Вот и в остальной России я приказал отменить рабство. Найдутся, конечно, недовольные этим решением. Но, моим людям на местах дано задание брать всех противников реформ «на карандаш».