П р а с к о в ь я. Я все открою! Перед всем миром!

З о т е й. Не хочу таиться. Не хочу прикидываться. Хочу, чтоб все ясно было. Спасибо, Пал Палыч, за доверие. Я пойду в тайгу. Но перед дорогой сниму гирю, что сердце давит. Денно и нощно… Дорога есть! Есть дорога! Только малость ее обвалами засыпало. В буреломах затерялась. Но она есть. Прямая! Это она (показывает на Прасковью) просила, чтоб я вас, Платоновна, околицей вел, чтоб не нашла дорогу. Деньги она мне сулила. А сегодня сотню дала, чтоб я вас, Пал Палыч, к Синей горе не водил.

П р а с к о в ь я. Обманщик! Он все выдумывает!

З о т е й. Вот она, твоя сотня! (Швыряет деньги.)

П р а с к о в ь я. Матушка Лариса Ивановна, заступись! (Обвивает ноги Ларисы.)

Л а р и с а. Подите прочь!

П р а с к о в ь я. Ах, вот ты как? Хочешь в стороне остаться? Чистенькой? А не ты ли письма рассылать меня заставляла? Не ты ли сказала, чтоб Платоновну с пути убрать? Не ты ли обещала денег не пожалеть? Не ты ли?!.

Л а р и с а закрывает лицо руками. Напряженная пауза.

Пользуясь случаем, П р а с к о в ь я подбирает деньги, шмыгает в кусты. Все постепенно расходятся. Вдали слышна музыка. Погруженная в свои думы, Л а р и с а медленно подходит к столбу с надписью, садится на скамью, достает портсигар, закуривает.

З а н а в е с.

В а с и л и й М и р о н о в и ч Б е с к а р а в а й н ы й, 50 лет.

М а р и н а П е т р о в н а Б е с к а р а в а й н а я, 38 лет.

С т е п а н и д а Г а в р и л о в н а Ч е р е ш н я, 43 года.

И в а с ь Ч е р е ш н я, 23 года.

С а н я Ч е р е ш н я, 21 год.

П а н т е л е й м о н Л у к и ч Я р е м ч у к, 47 лет.

М и х а и л С а в в и ч Р о г у л я, 50 лет.

В а л е р и й Т р е г у б, 25 лет.

В и к т о р и я, 30 лет.

Т о в а р и щ К р у г л я к, 42 года.

С е м е н К у ч е р я в ы й, 25 лет.

В о в а П а с е ч н и к }

Л е о н и д Р о м о д а н }

К о л я Б ы с т р о в }

Ж а н н а Ф а й к о } — 20—22 года.

Н о в и ч о к, 17 лет.

П р о ф е с с о р к о н с е р в а т о р и и, 60 лет.

Кинооператор, дежурная в клубе, секретарь директора.

Действие происходит в 60-е годы нашего века в большом индустриальном городе на Украине.

Строительная площадка вблизи заводской территории. В перспективе за силуэтами цехов степь и большие плантации подсолнечника. На первом плане новый дом, частично еще в лесах. Рядом штабель шлакоблоков, одинокий тополь. Слышен шум легковой машины. Входят С т е п а н и д а, С а н я и Я р е м ч у к. С т е п а н и д а удивленно осматривается. С а н я смеется и подмаргивает Я р е м ч у к у.

Я р е м ч у к. Ну, вот. Прибыли без аварий. Это тебе сюрприз, Степанида. Получай в новом доме квартиру.

С т е п а н и д а. Как, уже готов? Ведь думали — до Октябрьских…

С а н я. А сделали к первому сентября.

С т е п а н и д а. Две комнаты дали?

С а н я. Две. В трехкомнатной квартире. Вот наши окна. И балкончик. На втором этаже.

С т е п а н и д а. Слава богу. Дождались. А то в одном углу Ивась свою музыку пишет, в другом Санечка готовится к лекциям, а мне хоть залезай под кровать.

Пауза.

А в третьей комнате кто будет жить?

С а н я молчит.

Почему молчишь?

С а н я. Да Валерий же… Валерий Трегуб.

С т е п а н и д а. Чуяло мое сердце… Договорились тут без меня? (Внимательно смотрит на дочь.) Ох, Александра!.. А где Ивась? Сегодня же воскресенье. Неужели времени не было, чтобы мать встретить?

С а н я. Я вам еще на вокзале говорила. Забыли? Он с ребятами за шлаком поехал. Мы на общественных началах дорогу к шоссе прокладываем.