– Сомневаюсь. Я - пилот. Кроме того, я сейчас в отпуске, прилетел на свадьбу сестры. Я очень надеялся, что ее отпустят на некоторое время...

– К сожалению, состояние дел на сегодняшний день таково, что мы не можем дать ей отпуск...

– "Мы", - шепотом передразнил его Бергер, наклоняясь к Тому, - с каких это пор Варковски стал распоряжаться нашими отпусками?

– Да ну его, - отмахнулся Том и снова сунул руку в карман. И хотя укол о край железки был болезненным, он стоически сделал вид, что ничего не произошло. "Что уж жаловаться по мелочам, если вся жизнь - одна сплошная гадость", - подумал он.

18

Катер причалил. Мортимер отстегнул ремни страховки и встал; от неподвижного сидения у него начала ныть спина, и даже несколько потягиваний не смогли привести ее в нормальное состояние.

– Вот здесь мы и будем работать, - пояснил Вильямс.

– На станции? И что же тут можно охранять?

– Значит, есть что, - отрезал Вильямс. Если в спортзале он мог себе позволить раскованность и фамильярность, то здесь в нем проснулся начальник. Он был не одинок среди тех, кого форма меняла и изнутри.

– А что, часто бывают нападения?
– не унимался Мортимер.

– Послушай, мне начинает казаться, что я зря тебя взял. Охранная служба есть охранная служба, и такие вопросы просто неуместны.

Мортимер замолк, но молчать ему не хотелось, и он принялся цокать языком.

"Ничего, я думаю, он справится, - подумал Вильямс, глядя на согнувшуюся долговязую фигуру, - вот только чуток пообвыкнет..."

Вильямсу нравилась его работа, точнее - не сама работа, а связанный с ней риск. В свое время он служил в десантных войсках, но из-за травмы был вынужден демобилизоваться: врачи не хотели смотреть на нее просто как на факт из биографии, хотя все показатели здоровья Вильямса соответствовали требуемым нормам. "Вы не можете быть так здоровы", - не желали они смотреть на результаты. В конце концов воевать с ними Вильямсу надоело, и он согласился на первое же показавшееся заманчивым предложение: пошел в охрану.

– А это твои коллеги, - ввел он Мортимера в комнату.
– Это Блейк, типичный качок с наколками на волосатых руках привстал и кивнул, - это Норт, - стройный бородач с очень молодыми глазами отложил в сторону книжку (на обложке плавал в луже крови обнаженный женский труп) и поприветствовал его сидя. Крупный негр привстал, не дожидаясь, пока его представят, и протянул Мортимеру руку.

– Я - Хоувер. Так и зови. Хоувер, и все.

Мортимер ответил на мощное рукопожатие. Оставался непредставленным только худенький паренек, самый младший в компании.

– Ник, - пробормотал он, не извлекая изо рта жвачки.

– А это - наш новый коллега Мортимер Дуглас.
– Вильямс почувствовал, что очень хочет поговорить на эту тему, и приказал себе на этом остановиться. Он всегда боялся прослыть болтуном: когда его прорывало, остановиться Вильямс обычно уже не мог.
– Ладно, считай, что познакомились... Ник, покажи ему комнату. Остальные ребята дежурят в лаборатории, я вас потом познакомлю.

– Ну что, пошли, - разбирать слова Ника было тяжело.

– Пошли, - кивнул Мортимер.

19

– Он здесь?

– Да, в этой самой клетке. То есть в этом контейнере.

Паркинс завороженно уставился на металлический куб. Двое охранников в форме затолкали контейнер в помещение со стеклянными стенами и быстро выскочили наружу.

– Контейнер открывается дистанционно, - прокомментировал Варковски.

– Кларенс? Ты тут? Я ищу тебя по всей станции: Цецилия сказала, что у вас что-то случилось, и как только ваше совещание закончилось, я начала тебя искать.
– От Марты издалека пахло валидолом.
– Кларенс, что произошло?

– Марта, постойте!
– в комнату влетел Бергман. В округлых движениях врача сквозило что-то женское.
– Вам надо прилечь и успокоиться.

– Кларенс, - Марта повисла на его шее, истерически закатывая глаза. От избытка чувств она начала сюсюкать, - хороший мой, я так без тебя страдаю!

Кларенс, незаметно для нее, поморщился. В такой модификации Марта была особенно противна.

– Выпускаю.

Голос Варковского звучал ровно и холодно.

Контейнер заскрипел. Одна из его стенок отъехала в сторону, выставляя напоказ покрытое чешуей и хитином светло-коричневое тело.

От визга Марты у всех заложило уши.

– Кларенс! Что это?
– пухлые пальцы с неожиданной силой вцепились Паркинсу в руку.

– Ничего, - сквозь зубы процедил он.
– Пошли...

– Марта, только не волнуйтесь... только не волнуйтесь, - доктор говорил часто, проглатывая окончания слов: нижняя челюсть при виде скорчившегося в металлическом ящике монстра перестала его слушаться и торопилась закрыться раньше времени.

– Послушай, Марта, какого дьявола ты приперлась в лабораторию? Кларенс почти шипел. Марта всхлипнула.
– Ты, дура, зачем ты выставляешь меня на посмешище?