А Игоря мне было просить неловко, потому что... потому что он такой человек. И если я с ним, тогда он будет что-то делать для меня, а если не с ним, то не будет. Интуитивно я это чувствовала, поэтому выбрала помощь альтруистичного Славика. Но и, дура такая, не оттолкнула тогда Игоря. Наверное, мне было очень страшно остаться даже без этой поддержки в то мгновение. У меня был шок от происходящего. Игорь этим не преминул воспользоваться...

И то, что между нами случился секс под его давлением, оттолкнуло окончательно. И может быть я не ожидала, что мне прямо понравится в первый раз, но я очень хотела близости, а не неловкости. Но - не получила.

И я сейчас благодарно смотрю мокрым побитым щенком снизу вверх на своего неоднозначного соседа. Ему как-то удается включать режим близости своим этим - “иди на ручки”. И без всякого секса!

Сегодня угощает Истомин. И стол наш завален обожаемыми, но сейчас недоступными роллами, фонданчиками, креветками в кляре... А в бокале у меня шампанское.

И я даже не замечаю, как выпиваю второй бокал, запивая острый васаби и сладкий фондан.

Пишу Владику, что зайти сегодня не смогу, плохо себя чувствую. Вообще у меня в воскресенье выходной с выгулом, но я же обещала. Отвечает, что Гарик в порядке, ест хорошо, беспокойства не проявляет… Улыбаясь, шлю сердечки.

Поднимаю взгляд. Истомин требовательно смотрит мне в глаза, словно я на уроке достала телефон и переписываюсь, вместо того, чтобы...

– Извините, - на автомате бормочу я, пряча телефон.

– За любовь?
– поднимает бокал.

Это третий тост. Мы пили за меня, "умницу", потом я предложила за нас, что не портим друг другу жизнь, и подружились. И теперь вот...

– Любовь, - поджимаю я губы.
– Опять за меня? Я в другую не особо верю.

Он смеётся надо мной.

– Давай, бывалая, пей! Может быть, она верит в тезку.

Чокаясь, делаю глоток.

Взгляд все время зависает в пространстве между нами. В груди тепло от вина.

– Константин Захарович... Вот Вы же сексопатолог, да?

– Мм?
– жуёт он.

– Вы, наверное, с психологией хорошо знакомы. Можно, я вопрос задам?

– Валяй...

– Вот... Почему некоторым женщинам вообще плевать на оскорбления, например, или попытки их унизить, зацепить... Их словно это не затрагивает. А других очень задевает. И они сильно и долго переживают. И дело совсем не в уверенности в себе! Допустим, девушка знает, что красивая и достойная, а ее все равно ранят незаслуженные оскорбления.

– Эм...
– поднимает озадаченно взгляд в потолок.
– Речь об оскорблении со стороны мужчины?

– Да.

– Насколько я помню... Это связано со степенью одобрения-осуждения девушки отцом в детстве. От каждого мужчины она принимает только ту меру психологического насилия, которую позволял ее отец себе по отношению к ней и матери. Как-то так.

Папа был скептик и критик. Часто ядовит… Но в целом, любил нас.

Вздыхаю.

– Если у вас будет дочь, вы ее всегда хвалите и одобряйте! Чтобы ее ничего не ранило, когда она вырастет.

– Давай и за это!
– он доливает мне.
– Чтобы у меня была дочь. Я бы очень хотел… - мечтательно смотрит в пространство.

У него такие глаза! Зачарованно смотрю в них. И, потом, смутившись, быстро перевожу взгляд на свой бокал.

– Я буду пьяная... Я столько никогда не пила.

– В моей компании это безопасно. Пей. Мне кажется, тебе надо.

Может быть... Ком внутри не отпускает.

– Вы обещаете?

– Слово даю.

Ладно, но это последний точно.

Поглядываю завистливо в сторону фондана Истомина. Свой я уже доела.

Он двигает его ко мне.

Ооо... Это так мило!

Топлю ложку в жидком шоколаде. Пьяненько облизываю губы.

– Эм... А если, например, взрослая девушка не хочет физических отношений, - аккуратно формулирую я.
– Совсем. Это патология?

– Это просто бездарная презентация!
– подмигивает мне.
– Которой девушка не впечатлилась. Нельзя хотеть непривлекательных вещей.

– Спасибо...
– немного отпускает меня.

Прикладываю ладони к полыхающим щекам.

Мы ещё про что-то разговариваем... Я болтаю, боже...

Балкон приоткрыт и ноги мёрзнут.

Стоя в проёме Истомин курит, выдыхая дым наружу и, с чуть заметной улыбкой, рассматривает меня.

– Ведьма... Кыс-кыс... Куда ты дела мои носки?..

Наклоняюсь, чтобы посмотреть под столом. Рука соскальзывает. Теряя равновесие, качаюсь на стуле.

– О-ой!
– в последний момент успеваю схватиться за скатерть. Она начинает ехать, увлекая за собой содержимое стола. За мгновение до звездеца меня ловит сзади подоспевший Истомин.

Смеётся мне в шею холодными губами. Я чувствую запах парфюма, табака… Тону в мурашках!