Шрифт:
Поднимаясь, ловлю ее лицо в ладони.
– Люблю тебя, детка...
– Ммррр...
– довольно трётся она носом.
Кошечка моя...
– А теперь - закончи начатое!
– требовательно рычу я, закрывая глаза и падая на подушку.
Сжимаю рефлекторно кистью ее волосы на затылке, двигая плавно бедрами в этот горячий рай. Где-то далеко в кармане пиликает будильник.
И резинки у меня конечно же есть. Пара охапок точно найдется по всем углам. Но... Пусть будет опасно и вкусно!
А на работу мы опять опоздаем...
И опять из-за секса. Такая вот будет первая семейная традиция Истоминых!
Эпилог
Мы решили не гулять свадьбу, а расписаться и улететь в путешествие, пока мне ещё можно. А сегодня, после загса покататься с родителями, заехать в больницу, чтобы Костю поздравили коллеги.
В ординаторской лаконично накрыт стол канапешками, нарезкой, и шампанское рекой.
Я, улыбаясь, держусь с бокалом немного в стороне, выталкивая его на передний план и слушаю поздравления его коллег. Все за нас очень рады! Костя все время пытается втянуть меня в круг, и выставить немного перед собой.
– Сын или дочка?
– уточняют у него.
– Внук!
– отвечает гордо, опережая Костю Захар Петрович.
Они с мамой Наташей ждут не дождутся, считая дни. И всячески меня балуют. Это очень приятно.
Папа вырезает из дерева качели и детский стульчик. Это сюрприз. Но мама Наташа не удержалась и по секрету похвасталась мне.
Все обсуждают деток. У Хасановых недавно родился сын, у Чадовых - дочка, у Державиных уже третий, тоже мальчик. Только Марго, пока что, свободная птица.
Держа бокалы в руках, они болтают с Юлией Юрьевной.
Мне так в их кругу волнительно...
Цвет профессии!
Костя держит меня за руку, поглаживая колечко.
– Передавай эстафету, - шепчет мне, кивая на Марго.
Уверена, что если попытаюсь вручить ей свой свадебный букет, она отмахается. Слишком уж независимая. Да и помню что она говорила про свое одиночество. Но мне так хочется ей женского счастья!
Поэтому отламываю маленькую розочку, исколов все пальцы. Ну вот такое колючее счастье,значит, будет у Марго. Она и сама не ромашка!
Невинно улыбаясь, всовываю ей цветок в нагрудный карман санитарской голубой робы. Такая вот моя диверсия против ее одиночества. Марго даже не замечает этого. Ну и славно!
– Дочка...
– утягивает меня мама Наташа из круга.
– Молния...
Уходим к зеркалу, что висит на входе. Платье заказывали, когда я была меньше килограмм, кажется, на пять. Да и грудь увеличилась на размер! И молния, зараза такая, расходится периодически!
Недовольно глядя на себя в зеркало, свожу лопатки, чтобы она могла ее застегнуть.
– Я жирненькая как Мякиш!
– вздыхаю я.
– Не правда!
– улыбается она.
– Ты прелестная.
– Но я набрала.
Вжик!
– Зато токсикоза не было. И с давлением не мучилась. Радуйся! Здоровенькие...
– прикасается к моему животу.
Фасон платья не скрывает уже наметившийся животик. Потому что Костя носится с ним как с писаной торбой. Это предмет его гордости. И он категорически не одобрил ни один фасон платья, где живот не очевиден.
Владик с большим трудом нашел мне идеальный - обтягивающий талию и бедра и красиво расклешенный книзу ажурными воланами.
Дверь открывается в очередной раз, и мы с улыбкой поворачиваемся туда, собираясь встретить гостей.
Но это Татьяна Борисовна.
Оглядывает недовольно с порога ординаторскую. Встречается взглядом с мамой Наташей, игнорируя меня.
– Здравствуйте, Наталья Ивановна, - прищуривается ядовито.
Но мама отвечает ей не менее ядовитым взглядом.
– Здравствуй, Таня. Проходи, поздравь молодых.
– С чем поздравлять-то?
– тихо и недовольно.
– С тем, что женила Истомина на себе?
Кивает пренебрежительно на мой животик.
Задохнувшись от возмущения, закрываю живот ладонью.
– Это потому что умная, - парирует мама.
– Была бы дура, так аборт сделала бы, а потом на старость лет бегала бы за ним, забыв про гордость. Пойдем, дочка!
Накидывает мне на плечи молочную мою короткую шубку. Окна приоткрыты...
За локоть, отводит меня от Татьяны Борисовны, вручая Косте. Подозрительно оглядываюсь на застывшее и вытянутое лицо Татьяны Борисовны.
О чем это они поговорили?.. Нет, я, конечно, догадываюсь...