ниматься во внимание политическая иерархия: тот, кто позволяет себе

оскорбления или насилия по отношению к должностному лицу, несомненно

виновен, но он вызывает этим меньший скандал, чем если бы он оскорбил

судью». •

Отсюда вытекает следующее:

Законодатель рассматривает именно то оскорбление, за кото-рое он назначает наказание в статье 222, как низший акт непо-виновения чиновнику, исполняющему свои служебные обязан-ности, как такое противодействие и сопротивление чиновнику, совершающему служебные действия, которое ограничивается одним ропотом, не переходя в насильственный акт. Но каким же образом такое «оскорбление» могло бы нарушить «обществен¬ное спокойствие»? Общественное спокойствие нарушается только тогда, когда каким-либо образом затевается мятеж с целью ниспровержения законов или когда закону оказывают непо¬виновение путем либо насильственных актов, либо только оскорбительных выражений в отношении чиновников, испол¬няющих служебные обязанности. Если я сегодня оскорблю в какой-либо газете обер-прокурора, то этим я не нарушу «общественного спокойствия», и в приведенной мотивировке к статье 222 сказано определенно:

436

К. МАРКС

«Итак, дело идет только о таких оскорблениях, которые нарушают общественное спокойствие».

В том же месте говорится:

«Тот, кто позволяет себе оскорбления или насилия по отношению к должностному лицу».

«Оскорбления» и «насилия» рассматриваются в мотивировке как проступки, тождественные по своему смыслу, различаю¬щиеся только по степени своей тяжести. Но подобно тому, как насилие по отношению к исполняющему свои служебные обязанности чиновнику может быть совершено только в его личном присутствии, так и оскорбление, низшая степень того же самого проступка, неизбежно предполагает личное присут¬ствие этого чиновника. В иных случаях оскорбление не создает препятствия исполнению служебных действий, а тем самым и не вызывает нарушения общественного спокойствия.

Но если это личное присутствие чиновника (оскорбляемого) необходимо, то оскорбления такого рода могут быть нанесены только словесно, par paroles, и не могут распространяться на оскорбления в письменном виде или все же могут, но только в тех случаях, когда во время исполнения служебных действий возможно нанесение письменных оскорблений (например, по отношению к судебному следователю). Поэтому также в Code не предусматривается оскорбление величества; если Code по¬нимает оскорбление чиновника только так, что чиновнику наносится оскорбление при исполнении им своих служебных обязанностей и притом в его личном присутствии, то оскорбле¬ние величества было бы в этом случае невозможно, потому что король лично не исполняет служебные обязанности, а лишь поручает исполнение их другим и тем самым никогда не может быть оскорблен в смысле статьи 222, в личном присутствии и при непосредственном исполнении служебных обязанностей.

Дополнение «в связи с этим исполнением», по всей видимо¬сти, придает делу иной оборот, и необходимое условие личного присутствия отпадает. Но это толкование опровергается лучше всего статьей 228, в которой сказано следующее:

«Всякое лицо, которое даже без применения оружия и без таких по-следствий, как ранение, виновно в нанесении ударов чиновнику при ис-полнении или в связи с исполнением им ‘своих служебных обязанностей, карается тюремным заключением сроком от двух до пяти лет. — Если это насильственное действие имело место в заседании суда или трибунала, то виновный карается выставлением у позорного столба».

Итак, дополнение «a l’occasion» оставляет личное присут¬ствие в качестве необходимого условия, ибо я не могу никого избить в его отсутствие. Слова «a l’occasion» также означают

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ НАБРОСОК РЕЧИ НА СУДЕБНОМ ПРОЦЕССЕ 437

не «в отношении», а «в связи». Я не могу наносить «относитель-ные» удары, удары «относительно чего-либо».

Законодатель сделал дополнение «a l’occasion» лишь с той целью, чтобы не ограничивать действие статей 222 и 228 только продолжительностью исполнения чиновником своих служеб¬ных обязанностей, так чтобы оскорблением считалось имевшее место также и непосредственно до или непосредственно после исполнения этих обязанностей, но оно всегда должно быть непосредственно связано с их исполнением и нанесено в личном присутствии чиновника.

Подобно тому, как я могу избить чиновника только в его присутствии, так и оскорбление, предусматриваемое статьей 222, — поскольку она содержит для меня то же самое допол¬нение «в связи с этим исполнением», которое обусловлено также статьей 228, трактующей об ударе и ранении, — может быть нанесено только в личном присутствии чиновника и, значит, словесно.

Клевета по отношению к жандармам не имеет места;

а) Доказательство истины.

б) Потому что они не названы. Слово «жандарм» обозначает

не отдельное лицо, а собирательное понятие.

Клевета по отношению к Цвейфелю ие имеет места:

а) Цвейфелю вменяются в вину не ««факты», которые, если бы они были действительными фактами» и т. д., а просто «слова». Это различие правомерно. «Заявление» не влечет не только наказания на основании закона, но равно и «ненависти и пре¬зрения граждан» 840

* жандармов:

Статья 367 заканчивается словами:

«Настоящее постановление неприменимо к фактам, которые закон разрешает предавать гласности, а также к таким случаям, когда лицо, возбудившее обвинение, было, в силу его служебных обязанностей или его долга, «вынуждено прибегнуть к разоблачению или пресечению»».

Следует еще прибавить: Статья 372:

«Если вменяемые в вину факты караются по закону и лицо, возбу-дившее обвинение, донесет о них, то на время расследования этих фактов приостанавливается преследование и вынесение судебного решения по делу о клевете».

Статья 309.

Написано п Марксом 7 февраля 1849 г.

Публикуется впервые

Печатается по рукописи Перевод с немецкого и французского

В рукописи неразборчиво. Ред.

438 ]

Ф. ЭНГЕЛЬС

*0 ВОЕННОЙ ДИКТАТУРЕ В АВСТРИИ341